РУБРИКА "ЛЕГЕНДЫ УФЫ"Стиляги с Ленина
Движение стиляг появилось и развивалось в Советском Союзе во второй половине 1940-х-1950-х годов. Из столичных городов - Москвы, Ленинграда и Киева оно постепенно перетекло в провинцию. - В Уфе стиляги появлялись летом, - вспоминает коренная уфимка Полина Тимофеевна Аркадьева. - Это были в основном студенты, приехавшие на каникулы из крупных городов. Тогда вместе с мамой мы часто ходили на переговорный пункт, располагавшийся на втором этаже в здании Главпочтамта. Ждать соединения в ту пору приходилось долго, и я стояла у распахнутого окна, наблюдая за тем, что происходило на улице Ленина. Там прогуливались, как мы их тогда называли, разряженные пижоны, стиляги. Или по их выражению, «хиляли по Бродвею»: обычно от Оперного театра до «Родины», и случалось, подшучивали над рядовыми гражданами. Иногда играли на гитарах. Чувствовал себя стилягой какое-то время и мой брат Геннадий. Он уехал учиться в Москву - в химико-технологический институт. На втором курсе, подражая прогрессивной молодежи, которая ориентировалась на западную красивую жизнь, он приобрел яркий галстук, отрастил усики и взбил кок на голове. Кстати сказать, вместо лака для волос тогда пользовались сахарным сиропом. Денег на модный наряд у бедного студента, конечно же, не хватало. На танцах в парке Матросова Гена показывал бывшим одноклассникам, как танцуют твист, а потом взахлеб рассказывал мне, как их чуть не задержали милиционеры. К счастью, увлечение его стиляжничеством длилось недолго. На третьем курсе брат взялся за ум и всерьез занялся наукой, решив прославиться по-другому. Тех, кто оставался непокорным, обсуждали на комсомольских и студенческих собраниях, делали им выговоры по комсомольской линии. Если же и это не помогало, бедолаг отчисляли из вуза и исключали из комсомола. Работу со стилягами вели также сотрудники добровольной народной дружины. - Я поступила в нефтяной институт в 1954 году, - поделилась воспоминаниями Дамира Махмутовна Сафиуллина. - Дети военных лет мы одевались очень скромно, у некоторых ребят даже не было зимней одежды. Как и многие девушки тогда, я носила простую курточку. И только на третьем курсе удалось сшить в ателье при фабрике «8 Марта» платье из шерстяного материала - родительского подарка. На втором курсе с нами начал учиться парень по имени Реджинальд из состоятельной семьи, приехавший из Москвы. Увидев его, мы разинули рты - он ходил в сером в крапинку пальто, прямо как актер Василий Лановой в только что вышедшем фильме «Аттестат зрелости». Он так отличался от нас, что за глаза некоторые называли его стилягой. Больше подходили под это определение отдыхающие у нас на каникулах столичные студенты, которые гуляли по улице Ленина. Мы часто ходили в кинотеатр «Октябрь» (ныне гостиница «Агидель»). Там можно было не только посмотреть фильм, но и послушать оркестр. Стиляги резко выделялись на общем фоне своим внешним видом и поведением. Вообще говоря, стиляги стилягам рознь. Моя бывшая одноклассница, поступившая в ленинградский вуз, отправилась на каникулы в Москву в красных брюках. Москвичи называли ее стилягой, а в Ленинграде ее наряд казался вполне обычным. У нас же в Уфе девушки в брюках в ту пору не ходили совершенно. Так сложилось, что, чтобы прослыть стилягой, девушкам достаточно было ярко краситься и носить причёску «венчик мира» (вокруг головы завивали волосы и укладывали в форме венца). Особым шиком считались узкие юбки, обтягивающие бёдра. - Я учился в седьмом классе, когда, узнав о стилягах, мы с братом начали ушивать брюки и с удовольствием носить красные рубахи, - рассказывает заслуженный художник РБ Михаил Дмитриевич Кузнецов. - Их нам купила мама. Жили мы в деревне в Челябинской области. Желание выглядеть не как все было тогда нашей своеобразной формой протеста против обыденности жизни - полевых работ и учебы. В то время появилась песня Тамары Миансаровой «Черный кот», каким-то чудом к нам попали румынские пластинки, также мы пытались танцевать запрещенные танцы - чарльстон и твист. К нам в клуб приезжали городские ребята из Златоуста, казавшиеся нам сверхшикарными. Из Магнитогорска прибывал Коля Кузьмин по прозвищу Королек, настоящий мастер твиста. Но, когда мы начинали танцевать этот танец в клубе, толстая тетя Капа, проверявшая билеты, брала нас за шиворот и вытряхивала вон. Выглядела тетя Капа внушительно: в дверь она проходила только при условии, если были открыты обе створки. Родители работали и на наши детские шалости внимания не обращали. В Америку, как настоящие стиляги, я не стремился. Утром просыпался под звучащую по радио «Пионерскую зорьку» и гордился, что живу в СССР. В 1965 году я приехал в Уфу, чтобы учиться в училище искусств. Прессинг в отношении стиляг тогда прекратился (джаз слушать уже не запрещали, как и многое другое), появились более массовые молодёжные течения - «битломания» и хиппи. В своей компании мы продолжали по-своему выражать протест против окружающей нас тины и серости. В основном через искусство. В студенческие годы, благодаря своим учителям, я понял, что нужно развивать свой интеллект. Первые два курса я занимался по 18 часов в сутки - много рисовал и читал в библиотеке. Меня привлекал авангард, в стиле которого я создавал свои работы. Некоторые мои однокурсники носили красные пиджаки. Денег на одежду у меня не было - носил морскую робу, вельветовые штаны и желтый газовый бант. Постепенно внешний вид стиляг претерпел значительные изменения: появились брюки-дудочки, элегантный пиджак с широкими плечами, узкий галстук - «селёдочка», завязывающийся на крошечный узел, зонтик-тросточка. Актуальными считались свитера «с оленями», в подражание героям фильмов «Серенада Солнечной долины» и «Девушка моей мечты». Мода на все это распространилась и на тех, кто к стилягам себя не причислял. В качестве обуви в среде стиляг приветствовались полуботинки на толстой белой каучуковой подошве (так называемая «манная каша»). Летом пользовались популярностью яркие рубашки в «гавайском стиле». Так образ стиляги эволюционировал от эпатажа к элегантности.
Татьяна ШАНГИНА |