РУБРИКА "КУЛЬТПОХОД"Авантюристы по натуре
- С ним мы открыли для себя советскую балетную школу. С 1983-го по 1989 годы он был директором парижской «Гранд-опера», и, благодаря ему, в репертуаре появились полные версии балетов Мариуса Петипа - до этого мы знали их лишь отрывочно. И не только Петипа: он поставил «Спящую красавицу», «Дон Кихота», «Баядерку», «Ромео и Джульетту»… В XVIII-XIX веках главную роль на балетной сцене играли женщины. А Нуреев считал, что главный герой «Лебединого озера» - не Одетта, а Принц: ведь все происходит ради него. «Как па-де-де может быть любовным диалогом, если один из партнеров нем?» Он совершенно раскомплексовал мужчин на сцене. С тех пор появились танцовщики более высокого роста, с более чистой техникой. Но в том и состоял его гений, что он умел овладеть публикой, умел навязать даже свои недостатки. Я не знаю танцоров, равных ему в плане артистизма. Во втором акте «Жизели» он так выходил на сцену, так накидывал свой плащ, что было сразу видно: Альберт раздавлен горем… Этот эпизод мы помним до сих пор. Исполнители балета чаще думают о том, чтобы технически правильно выполнять движения, и не всегда о том, что па должны что-то выражать. А Нуреев, когда работал в Мариинском театре, параллельно изучал методику Станиславского. Он старался воспринимать знания отовсюду. Чтобы написать свою книгу, Ариан подробно изучила историю бегства Нуреева на Запад: опросила всех, кто был в тот день 1961 года в аэропорту Ле Бурже, изучила переписку советского и французского правительств. («Еще было бы интересно поработать в архивах КГБ и Кировского театра», - замечает дотошный автор). Но ее целью было не просто подробнейшее восстановление событий, а проникновение в психологию героя. «В глубине души он всегда оставался таким же: не похожим на всех, диковатым и одиноким. Он умел пользоваться своей непохожестью, но он же и страдал от нее…». - Рудольф Нуреев очень интересовался и современной хореографией и привел в «Гранд-опера» многих балетмейстеров этого направления, - отметила Ариан Дольфюс, профессиональный балетный критик. - Говорил, что надо пробовать все, даже если будут ошибки. «Классический танец - это позвоночник, но у танцора еще есть две ноги: если одна отдана классике, то другая должна владеть модерном». Сейчас мне очень нравятся неоклассические постановки Киллиана, Матса Эка и Пины Бауш. Я просто советую вам «Жизель» Матса Эка! Там Жизель, как и в оригинале, сходит с ума, и весь второй акт происходит в психиатрической лечебнице. Это может напугать любителей классики, но, поверьте мне, это гениально! Без границ и запретов Между тем модерн уже отвоевал себе значительное место в программе XVI Нуреевского фестиваля. Историю современных молодых людей Петрушки, Балерины, Арапа и Фокусника молодой хореограф Ринат Абушахманов рассказывает современным же балетным языком - с элементами акробатики, полным ярких сценических эффектов. «Внутри театра должна расти собственная хореография. Я считаю этот спектакль надеждой театра», - так отозвалась о постановке La Marionette по мотивам балета Игоря Стравинского «Петрушка» редактор отдела музыки газеты «Культура» Елена Федоренко. Одухотворение плоти, осознание себя Мужчиной или Женщиной, освобождение от границ и запретов - этому было посвящено представление итальянской труппы Ariston Proballet из Сан-Ремо под названием «Ecce Homo» - «Вот человек». Опрокинув многие традиционные представления о балете, смело комбинируя музыку Джузеппе Верди и нашего современника Филиппа Гласса, он действительно дает ощущение свободы, позволяет переосмыслить возможности собственного духа и тела. - Среди наших постановок есть классическая «Коппелия», но большинство - современные, например, «Божественная комедия» по Данте, - рассказала солистка труппы Сильвия Ринальди. - Мы стараемся, чтобы наш танец не только развлекал, но и наводил на мысли. - Я закончил Пермское хореографическое училище, работал дома, затем перебрался во Францию и вот уже три года танцую в Сан-Ремо, - сообщил мне единственный русский танцовщик в составе труппы Константин Нерослов. - Живу в маленьком городке во Франции, каждый день езжу на работу на поезде. Полчаса в одну сторону - можно покататься на лыжах, полчаса в другую - море... Вопреки закону Ньютона «Меня поразили ее линии. Тут ей равных не было. Руки хорошо вписывались в идеально выверенные, отточенные позы.... Быть на сцене легкой - редкий дар. Всегда слышишь бряцание балетных туфель об пол. Уланова всегда танцевала второй акт Жизели в мягких туфлях, чтобы исключить малейшую отвлеченность от образа. Весь спектакль меня не покидало ощущение, что она касается пола реже, чем предписано смертным законом тяготения...». Вот что пишет о ней Майя Плисецкая. Как заметил ведущий гала-концерта в ее честь Святослав Бэлза, в первую очередь с русским балетом ассоциируется именно она. Ее коронные номера исполнили молодые лауреаты четырех всероссийских и международных конкурсов, в том числе ученики Красноярского хореографического колледжа Кристина Андреева и Дмитрий Соболевский: его художественный руководитель Аркадий Зинов - выпускник нашего училища, народный артист РБ. Допрыгнул до Большого Он окончил Башкирский хореографический колледж в 1996 году и, хоть и хотел остаться, отправился работать в Театр оперы и балета Республики Коми. А в 2006 году он сказал Мариинскому театру: «До встречи», - и теперь танцует в Большом. В 2005 году получил премию «Золотая маска» за исполнение партии солиста в современном балете Т. Уиллемса «Там, где висят золотые вишни», а в возобновляемой Юрием Григоровичем «Ромео и Джульетте» ему достанется роль Тибальта. На уфимскую сцену Андрей Меркурьев вышел в партии Хозе в «Кармен-сюите» и принца Дезире в «Спящей красавице». - Не могу сидеть на месте и ждать, пока дадут роль. Я всегда голоден по работе, - отрекомендовал себя артист. - Надеюсь привезти в Уфу свои собственные проекты. - Как вы работаете над образом Хозе? - Вы слышали эту музыку? Я просто следую за ней. Хорошо, когда хореография соответствует музыке! Так бывает не всегда. - А что для вас модерн? - В этих балетах постановщики оставляют место для импровизации. Все новое, все современное - это свобода. Чувствую себя как рыба в воде. - В каких странах вы любите гастролировать? - Абсолютно во всех. Самая живая публика, по-моему, в Японии. Они если тебя любят, то это навсегда. Выходишь после выступления - стоят 300 человек, все хотят с тобой сфотографироваться, несут подарки... - У нас в стране ставится довольно мало новых балетов... - Новую хореографию нужно культивировать. Когда Большим театром руководил Алексей Ратманский (сейчас он разорвал контракт и уехал в Америку), то на Верхней сцене, где проходят вечера современного балета, любой артист имел право поставить что-то свое. Но руководство поменялось, и все это заглохло. Такое практикуется во многих заграничных театрах - например, в Ковент-Гарден, кроме того, есть куча конкурсов для хореографов. Моего друга Алексея Мирошниченко - он сейчас возглавляет труппу в Перми - приглашали в «Нью-Йорк Сити Балет». Надо интересоваться тем, что происходит в мире. - Скажите, вы встретили в театре своих соучеников? - Рафаэля Галина. Остальные все разъехались. Кто в Америке, кто в Москве, кто в Питере, кто в Хорватии... Звёздный час Свое собственное «Лебединое озеро» (выдержавшее уже 40 представлений в турне по Германии) - вот что представил публике Башкирский хореографический колледж, а одним из самых больших сюрпризов заключительного гала-концерта стал его зажигательный пиратский танец на музыку из балета А. Хачатуряна «Гаяне». Адажио из балета «Журавлиная песнь» - первого балета, который увидел Рудольф Нуреев, в исполнении народной артистки РБ Гульсины Мавлюкасовой и Олега Шайбакова, Кармен и Хозе - Лаура Ормигон и Оскар Торрадо (Испания), классическое па-де-де в прочтении Джорджа Баланчина солистов Мариинского театра Елены Евсеевой и Алексея Тимофеева, страстный современный дуэт «Ноктюрн» солистов Пермского оперного Ксении Барбашевой и Александра Таранова, две остросовременные миниатюры в исполнении лауреатов премии «Золотой софит» Елены Кузьминой и Юрия Ананяна и комический «Буржуа» солиста Staatballet Berlin Дину Тамазлакару; «Тарантелла» в исполнении народной артистки РБ Елены Фоминой и солиста Большого Андрея Евдокимова, миниатюры собственной постановки - «Узник» солиста Большого театра Морихиро Ивата и «Егет» (по мотивам азербайджанской народной музыки) солиста Латвийского оперного Ульви Азизова и, наконец, заключительный аккорд - труднейшее гран-па из балета «Дон Кихот» от Дину Тамазлакару и народной артистки РБ Гузель Сулеймановой - заключительный гала оказался просто феерией балетного разнообразия. Разговор с «Красной Жизелью» Петербургский Театр балета Бориса Эйфмана, созданный в 1977 году, до сих пор воспринимается критиками неоднозначно - и в то же время завоевал признание во всем мире: как написала критик New York Times Анна Киссельгоф, мир может больше не искать хореографа номер один: это Борис Эйфман. Я не могла не задать несколько вопросов его ведущей солистке Елене Кузьминой. - Трудно ли попасть в вашу труппу? - Для меня - не так трудно, потому что в то время у Эйфмана еще не было такой популярности. Педагоги из Вагановки говорили: «Ты предаешь классический балет». А у меня не было зацикленности на классике, я вообще люблю пробовать все новое. Я по натуре авантюристка. Увидела его «Поединок» по Куприну - испытала настоящее потрясение. Эйфман - это драмбалеты, можно сказать, несколько другой жанр. Было интересно развить не только свое тело, но и внутренний мир. Борис Яковлевич сумел вытащить мой внутренний темперамент. Бывают артисты, которые танцуют по 20-30 лет, и остаются «внутри себя», так и не выразившись. - Расскажите о спектаклях, в которых вы участвовали. - В последний раз мы с труппой ездили на гастроли в Афины с «Красной Жизелью» - это балет об Ольге Спесивцевой, знаменитой дягилевской балерине. Екатерина II в «Русском Гамлете», Аркадина в «Чайке», Екатерина Ивановна в «Карамазовых»... Я была первой исполнительницей многих партий - они ставились на меня. - А балетмейстер требовал от вас читать произведения, которые вы танцуете? - Не надо было требовать - мы сами читали. Как можно выходить на сцену, не зная, что ты изображаешь? - Читала, что танцевать у Эйфмана очень тяжело - нужно уметь намного больше... А ваш классический урок как-то это отражает? - Нет. А нам это было бы полезно. Когда в Москву приезжала труппа Киллиана, я ходила на мастер-классы - там действительно многое добавлено. За рубежом все гораздо быстрее меняется. - В чем вы видите будущее балета? - Я все-таки думаю, что это синтез стилей. Сейчас, конечно, очень востребовано шоу, зрелищность... А мне хочется проникновенности, чтобы каждый уносил после спектакля что-то свое. Я за элитарное, интеллектуальное искусство.
Екатерина КЛИМОВИЧ |