ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА




     №5 (54)
     Май 2006 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "РОДОСЛОВНАЯ УФЫ"

Драма из уфимской жизни


Меж волей царской и народной
Они испытывали боль
Нередко от обеих воль.

Александр Блок

Господин издатель

При упоминании имени Льва Толстого сразу вспоминается и его титул - граф. А что, собственно, обозначает этот дворянский титул? Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона утверждает, что граф - название должностного лица во Франкском государстве и Англии. С падением феодализма звание сделалось почётным фамильным титулом - выше барона, но ниже князя. В России графский титул введён Петром Первым; первым графом был Б. Шереметьев. Декретом ВЦИК и Совнаркома от 11 ноября 1917 г. титул ликвидирован.
К началу ХХ века в России было свыше 300 графских родов. Где они все? А Толстые - Лев Николаевич, Алексей Константинович, Алексей Николаевич - совсем рядом, на книжной полке. Кто-то ещё вспомнит графа Толстого-художника, дипломата, а то и министра народного просвещения и шефа жандармов России. Поистине, род Толстых в России был сколь многочисленным, столь и славным!
Откроем Адрес-календарь Уфимской губернии на 1915 год. Графов Толстых там аж трое: Алексей Георгиевич - вице-губернатор, Александр Петрович - член Государственного совета и гласный Уездного земского собрания, Пётр Петрович. И хотя должности у последнего менее звучные - член присутствия (т. е. ведомства) по делам страхования рабочих, член правления общества вспомоществования (проще говоря, помощи) учащимся в высших учебных заведениях, так получилось, что его знал и Николай II, и занявший в 1917-м пост руководителя страны Владимир Ульянов. Но в списках уфимских домовладельцев 1908-1911 гг. Пётр Петрович не значится. Может, и в Уфе-то тогда его ещё не было?
Между тем в страховом ведомстве он представлял ни много ни мало фабрикантов и заводчиков. А если мы полюбопытствуем и откроем ещё одну страницу, на которую имеется ссылка в алфавитном указателе - "Толстого печать", то обнаружим, что Пётр Петрович являлся хозяином типографии "Печать" на улице Александровской в доме Самуила Меклера (ныне К. Маркса, 16). Ищем Толстого в справочнике г. Уфы 1911 года. И находим: "Печать Графа П.П. Толстого" Т-во. Улица Пушкинская".
96 лет назад Уфу посетил писатель С.Р. Минцлов. Тогдашний губернатор Александр Ключарёв пытался покровительствовать ему, даже вдохновлял его на написание "новых "Мёртвых душ". Но Сергей Рудольфович к предложению начальника губернии отнёсся весьма иронично, прозвав его "ласковым генералом". Впрочем, не лучше язвительный столичный гость относился и ко многим другим чиновникам. Да и к местным порядкам тоже: "Зелени в городе мало, но есть парк; грязь в изобилии, снег с улиц, конечно, не счищают…" Но вот что записал Минцлов в своём дневнике 3 апреля 1910 года: "Был сегодня в редакции "Уфимского Вестника" и познакомился там с негласным редактором его графом П.П. Толстым. Толстой произвёл на меня хорошее впечатление, но редакция убогая: ютятся в подвале вместе с конторой типографии. Пригласил меня сотрудничать, просил присылать им всё, что найду возможным. Говорил, что Уфимская губерния - это в полном смысле слова Калифорния - совершенно неизвестная ещё ни в археологическом, ни в этнографическом отношениях".
Типография и редакция находились в то время в доме Ногарёва (нынешний адрес - Пушкина, 104 - Музыкальный колледж), а редактируемая Толстым газета конкурировала с " Уфимским краем"*- детищем Ключарёва. Может, только из чувства противоречия Минцлов вдруг ощутил особое расположение к графу? Листаем дневники Сергея Рудольфовича дальше: в ноябре всё того же 1910 года он читал свою новую пьесу в квартире Толстого: "Только что я приступил к чтению третьего акта - раздался звонок по телефону. Пётр Петрович подошёл и взял трубку. "За что?" "Да?" "Так. Так", - спокойно ответил он неведомому, говорившему с ним, затем положил трубку на стол, чтобы вперёд не мешали чтению, и так же спокойно отошёл и сел на своё место". С явным восхищением не терпящий авторитетов Минцлов рассказывает о поведении Толстого, ведь по телефону сообщили о закрытии "Уфимского Вестника"!
А губернатор такие планы вынашивал уже давно. Из "Истории Уфы"
1976 года издания: "Нередко газета освещала тяжёлое материальное и правовое положение трудящихся масс, обосновывала необходимость некоторых реформ. Несмотря на чётко выраженное либеральное направление, она подвергалась всяческим притеснениям… В течение лишь одного
1906 года издание "Уфимского вестника" приостанавливалось 4 раза, а его редакторов адвокатов П[авла] Сокурова и Н[аума] Быховского… привлекли к судебной ответственности". Нисколько не умаляя заслуг указанных в цитате людей, всё же восстановим истину: главным редактором был граф Толстой.
Буквально в следующих строках своего дневника Минцлов называет газету уже несколько иначе. Дело в том, что издаваемый с декабря 1905 года "Уфимский Вестник" после закрытия его властями в начале 1907 года стал выходить уже под именем "Вестника Уфы".
Позже Пётр Петрович станет издавать собственную ежедневную газету - "Уфимская жизнь". Но при новом губернаторе и лишь через несколько лет - в 1915 году. Уже в наши дни журналист Тамара Ивановна Нефёдова отмечала в первом номере возобновлённой ею толстовской газеты, что "политическая, общественная, литературная и прогрессивная" газета "Уфимская жизнь" "…прожила короткую, но бурную жизнь, оказавшись в горниле Октябрьской революции и гражданской войны. За четыре года её существования вышло 1013 номеров". А "Уфимский вестник" станет редактировать Александр Фёдорович Ница, с которым судьба сведёт Петра Петровича ещё раз - перед самой смертью - в жарком и трагическом июле 1918-го. Но об этом чуть позже.
Пётр Толстой родился в августе 1870 года в Симбирске - том самом городе с "цветущими вишнёвыми садами", что дал России двух политиков, действовавших в России в самые кошмарные революционные времена начала ХХ века - Керенского и Ленина. И учился сын штаб-ротмистра графа Толстого в одной с будущими вождями гимназии. Особенно интересно то, что уже в те годы он вместе с Владимиром Ульяновым участвовал в издании рукописного гимназического журнала. Его одноклассник Дмитрий Андреев вспоминал: "Пётр Толстой был нашим общим любимцем. Большой озорник и очень весёлый, он обладал исключительной способностью к рисованию и всегда иллюстрировал наш журнал… Кроме способностей к рисованию у Толстого был приятый голос, и он был запевалой, когда мы пели хоровые песни".
Хороший голос в будущем сделает его активным членом Уфимского общества любителей пения, музыки и драматического искусства. К издательской деятельности граф также не потерял интереса. Но если у Ленина детское увлечение переросло в "Искру" и "Правду", то Пётр Толстой "пошёл другим путём". Возможно, графское воспитание сказалось. Да и из университета его за участие в сходках, как Ульянова, не исключали. Правда, в 1907 году он провёл три месяца в уфимской тюрьме, куда попал за свою политическую деятельность. События, этому предшествующие, были столь неординарными, что о них стоит рассказать поподробнее.

72 дня

Сто лет назад, в конце апреля 1906 года, член партии конституционных демократов Пётр Петрович Толстой прибыл в Санкт-Петербург, где стал участником исторического события: в России начиналась эпоха парламентаризма. 27 апреля (10 мая по нов. ст.) Комендантский подъезд Зимнего дворца в Петербурге был запружен военными и гражданскими мундирами: император Николай II устраивал в Зимнем дворце приём в честь только что избранной Государственной Думы - нижней палаты первого российского парламента. В Георгиевском зале был воздвигнут трон, на который была наброшена горностаевая мантия. Из Москвы доставили государственные регалии: скипетр, державу и сверкавшую бриллиантами корону. В зал внесли большое государственное знамя. Предполагалось, что всё это произведёт на членов Думы большое впечатление. И речь царя, в которой он назвал депутатов лучшими людьми России, также не выбивалась из этого сценария.
Постарались и властные структуры. Уфимский губернатор Ключарёв, например, сообщал министру внутренних дел, что "милостивые слова Государя Императора были напечатаны в десяти тысячах экземпляров и разосланы населению губернии, теперь дополнительно печатается ещё столько же". А вот известному общественному деятелю Анатолию Фёдоровичу Кони показалось, что он "…присутствовал при не совсем ожидаемом для многих участников погребении самодержавия".
Понятие "дума" в русской истории существует очень давно. Первое, что приходит в голову - думный дьяк, то есть письмовод или, говоря нынешним языком, секретарь царской думы (которая состояла из бояр и окольничих). А тот факт, что в старые времена "думцем" частенько называли просто сообразительного, умного человека, на фоне нынешних политических дрязг может лишь вызвать улыбку.
Выборы в Думу 1906 года сопровождались не вполне уместными восторгами и любопытством (впрочем, аналогичная картина наблюдалась в нашей стране и в начале 1990-х). Вот, например, что писали столичные газеты в апреле 1906 года:
"В настоящее время уже закончены работы по меблировке зала заседаний будущей Государственной Думы, и на днях будет приступлено к устройству аппаратов для производства баллотировок. Эти аппараты будут действовать при помощи электрической энергии, и каждый баллотировщик на пюпитре против своего кресла будет иметь две кнопки с надписями "да" и "нет"."
"В кондитерских уже появились конфеты под названием "Государственная Дума" в коробках с фотографией Таврического дворца, шоколадные плитки с портретами членов Государственной Думы. Табачные фабриканты выпускают папиросы "Народные представители"."
Выборы в Государственную Думу первого созыва, конечно, не были всеобщими, равными и прямыми: шла революция. Во многих губерниях действовало военное положение. Предвыборные собрания разрешались с огромным трудом. О демонстрациях и митингах не могло быть и речи. Агитацию вели только газеты. По всей стране прошли аресты противников самодержавия. Социал-демократы и социалисты-революционеры (эсеры) выборы бойкотировали.
В выборах не участвовали женщины, военные, студенты, представители кочевых народов. Хотя избирательный закон и давал преимущество правившим классам - им принадлежало до 60% голосов выборщиков, состав первой Государственной Думы оказался в основном оппозиционным власти. Около трети мест получили кадеты - партия либеральной интеллигенции. Вместе с представителями крестьянской России - трудовиками они имели в Думе большинство.
Из десяти человек, выбранных от Уфимской губернии в Государственную Думу первого созыва, помимо уже названного Петра Толстого, в Таврическом дворце заседали: Абусултан Ахтямов, Сергей Балахонцев, Иван Бычков, Григорий Гутоп, Селимгирей Джантюрин, Сахибзян Максютов, Шахадар Сыртланов, Кутлугмухамед Тевкелев*, Ямалетдин Хурамшин.
Первым важным политическим действием Думы можно считать составление ответного "Адреса" на речь Государя перед депутатами. Четыре дня длились прения в Думе, прежде чем он был принят. Адрес включал целый ряд требований - от закона о всеобщем и бесплатном обучении до введения всеобщего избирательного права. Многие из них откровенно выходили за рамки действующего законодательства. За два с небольшим месяца своей работы Дума приняла 391 запрос о незаконных действиях правительства, провела резолюцию о полном недоверии правительству и потребовала его отставки. Почему и была позже названа Думой народного гнева, а через 72 дня после приёма в Зимнем была распущена царём "за уклонение в вопросы, не входящие в компетенцию Думы". Недолгой была работа и Думы 2-го созыва. Лишь с третьей попытки удалось создать достаточно устойчивый орган.
Возвращение из столицы триумфальным не было: ко всем депутатам разогнанной Думы власти относились крайне настороженно. Потому-то П.П. Толстой к 1910 году не занимал ни одной должности. Его газету закрыли. Как удалось "пробить" другое издание, тем более, с таким нарочито знакомым названием (был "Уфимский вестник" - стал "Вестник Уфы"), остаётся загадкой. У губернатора А.С. Ключарёва, сторонника твёрдой государственной власти, в 1909 году возникла идея постройки в Уфе народного дома в память писателя С.Т. Аксакова, для реализации чего требовались громадные средства. Тем не менее, включить П.П. Толстого в Аксаковский комитет не сочли нужным. А ведь с 1906 года он и его брат Александр как крупнейшие землевладельцы Башкирии имели право быть избранными в высший законодательный орган Российской империи - Государственный совет. Александр Петрович попадёт в Госсовет лишь в 1912 году. Но до этого он вслед за Петром Петровичем успел позаседать в Государственной Думе - третьей по счёту.
Пока старший брат решал в Петербурге дела государственные, младшего одолевали заботы житейские. Наёмные квартиры ему надоели, он решил построить собственное жильё, для чего купил у некоей Николаевой участок на Телеграфной улице. В Петре Петровиче проснулась вдруг ни в чём прежде не проявлявшаяся тяга к роскоши. Кто знает, может, таким образом на него повлияла женитьба на одной из первых уфимских красавиц - дочери священника Екатерине Александровне Надеждиной.
Дубовые брёвна для сруба он привёз аж из Финляндии. Входные двери, паркет тоже были из дуба. Хорошо знакомая европейцам, но невиданная в Уфе редкость - солнцезащитные ставни - спасали комнаты от жары; палисад был огорожен не примитивным штакетником, а коваными решётками. И по давней российской традиции своё уютное дворянское гнёздышко Толстой велел окружить сиренью. Не обычной, лиловой, а редкой тогда - белоснежной. С заднего фасада к дому примыкала большая открытая веранда. Возле неё граф самолично посадил ещё одну диковинку - привезённую из Европы голубую ель.

(Окончание следует.)

Журнал "Уфа" // Анатолий ЧЕРКАЛИХИН








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости