ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА




     №9 (46)
     Сентябрь 2005 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "РОДОСЛОВНАЯ УФЫ"

Печальный вальс


(Окончание. Начало в №7-8)

(приложение к статье: аудиотрек "На сопках Манчжурии" - Mp3 // 1.3 Мб)

В Ушаковском парке

Сам Богданович глубоко переживал случившееся. Сохранились свидетельства очевидца о том, что Николай Модестович в частной беседе говорил: "Как вы думаете, так ли я поступил, как следовало поступить? Меня обвиняют, что я не обдумавши поступил так. Но даю честное слово, что поступил в полном сознании того, что делаю, я не видел другого исхода. Государь одобрил мой поступок, что меня и успокаивает". А ещё Богданович винил себя за то, что не привел с собой казачью сотню, которая просто разогнала бы демонстрантов нагайками.
Губернатора предупреждали о грозящей ему опасности, но никаких серьёзных мер он не принял. А в это время рука бывшего уфимского слесаря-железнодорожника Егора Олимпиевича Дулебова уже выводила на бумаге слова, которые в своё время многие считали бы верхом самоотверженности: "Я иду выполнить приговор боевой организации не потому, что не верю в рабочее движение, и сознаю, что если не будем наказывать разбойников и палачей народа, то падёт дух, и мы не будем двигаться вперед. ...Я считаю счастьем, что на мою долю выпало отомстить этому извергу, уфимскому губернатору. По произволу его было пролито много крови златоустовских рабочих. А за проливаемую кровь должна течь кровь угнетателей".
Сегодня эти строки больше кажутся бредом одержимого. Дулебов в 1901 году вошёл в кружок Егора Созонова (часто эту фамилию пишут Сазонов). От Созонова он и получил первые уроки "революционного социализма" - то есть терроризма. Организатор убийства Богдановича Гершуни, выбирая 20-летнего боевика для исполнения акта, был в нём вполне уверен. 6 мая 1903 года Дулебов, как позже писал Борис Савинков, "шестью выстрелами из браунинга застрелил в городском саду Богдановича и бежал". В следующем, 1904 году, он принял самое активное участие в покушении на министра внутренних дел Вячеслава Плеве. Через полгода Дулебов был арестован, в 1907 году "нервное расстройство его перешло в душевную болезнь", он был переведен из тюрьмы в больницу, где и умер в 1908 году, так и не открыв своего настоящего имени. Потому-то убийцей Богдановича всегда считали Гершуни. Вот что писали о событиях 6 мая 1903 года в уфимском Ушаковском парке петербургские газеты:
"Новое Время", 7 мая 1903 года:
"Телеграф принес весть о новом гнусном злодеянии, жертвой которого стал один из просвещеннейших и гуманнейших русских губернаторов - Н.М. Богданович, хорошо знакомый Петербургу как бывший начальник главного тюремного управления".
"Новости Дня", 8 мая 1903 года:
"В 4-м часу губернатор Богданович гулял один в городском парке. Пойдя по боковой алее, прилегающей к собору [Воскресенскому, стоял до 1932 года на месте нынешнего Башдрамтеатра, - А.Ч.], он был встречен двумя или тремя злоумышленниками - это точно не установлено. Один, поклонившись, подал запечатанный пакет [с текстом приговора, - А.Ч.], а остальные одновременно произвели ряд выстрелов в спину и грудь. Смерть наступила моментально. Церковный сторож первым увидел злодеяние и бросился схватить преступников, но, испугавшись выстрелов, направленных в него, дал им возможность скрыться".
15 мая 1903 года Николай Модестович Богданович был похоронен в Санкт-Петербурге рядом с отцом, известным военным историком и генерал-лейтенантом. На похоронах уфимского губернатора присутствовал сам Плеве. Вячеслав Константинович и не подозревал, что участь уфимского губернатора вскоре постигнет и его: через год бомба, брошенная другим уфимским Егором - Созоновым, разорвала министра буквально на мелкие кусочки.
В знак уважения к покойному губернатору уфимцы воздвигли на месте гибели Богдановича - чуть южнее алтаря Воскресенского кафедрального собора - часовню, которую стали именовать "Никольской-на-Крови". А открытый ещё в 1900 году сад на Случевской горе стал носить его имя.

На изломе эпох

Жизнь шла своим чередом. Всё, казалось, встало на свои места. В апреле 1903 года в связи с выслугой лет действительный статский советник Зеленцов получил "Владимира" 4-й степени. Он купил дом в Уфе. Но в 1904-м началась русско-японская война. Оружейный завод резко увеличил выпуск снарядов и холодного оружия. А те самые солдаты, что совсем недавно стреляли по бунтующим рабочим, стали собираться на Дальний Восток. С целью их напутствия 30 июня в Златоуст прибыл Николай II. Надолго запомнилась Зеленцову эта идиллическая картина: вымытый утренним дождём плац под стальным небом, Император на белом коне, бравые солдаты, кричащие "ура" царю-батюшке. А вот как описал те же события сам Николай II: "После встречи поехали на парад, на котором представились отлично полки: 214-й Мокшанский и 282-й Черноярский. Местоположение было очень красивое - горы кругом и площадки парада. Дождь прошёл, и даже показалось солнце".
Император был доволен, он высказал желание ещё раз посетить Урал. Через четырнадцать лет пожелание это, к несчастью для него и его семьи, сбылось: в следующий раз он прибыл на Урал летом 1918 года, но уже в качестве пленника. С того самого времени в музее Златоуста вместе с почти такими же клинками, что были преподнесены некогда Императору, хранится семейный альбом царской семьи с двумя сотнями снимков. Как он там оказался, не совсем ясно, известно лишь, что некоторые из участников трагических событий в подвале Ипатьевского дома вскоре после расстрела царской семьи оказались в Златоусте…
А тогда, в 1904-м, кто бы мог предположить, что всего через год-полтора Россия станет совсем другой? 214-й Мокшанский и 282-й Черноярский пехотные полки хорошо показали себя в боях под Ляолянем, Бенсиху и Мукденом. Под Мукденом командир Мокшанского полка полковник Пётр Побыванец был смертельно ранен. Умирая, он вспомнил о тех безоружных рабочих, что погибли от пуль солдат его полка, и попросил похоронить его рядом с ними.
Изрядно потрёпанный полк Побыванца вернулся в Златоуст. И восстал - великая русская смута пятого года добралась и до армии. Вместе с полком вернулся в Златоуст и капельмейстер Илья Шатров. Этот, молодой ещё человек, начало службы которого было отмечено "златоустовской бойней", вошёл в нашу историю как автор одной из самых пронзительных и любимых в России мелодий XX века. Звуки её волнуют слушателей и сегодня, через сто лет после создания. Автор дал своему сочинению название "Мокшанский полк на сопках Маньчжурии". Но на сотнях тысяч разошедшихся по всей стране грампластинках этот печальный вальс именовался просто - "На сопках Маньчжурии".

Уже в конце

XIX века Зеленцов, как это следует из Адрес-календаря Уфимской губернии на 1899 год, занимал ряд самых разнообразных постов: он являлся действительным членом губернского статистического комитета и комитета губернского музея, Почётным мировым судьёй по Бирскому уезду, почётным смотрителем Златоустовского ремесленного училища. А
14 сентября 1909-го у него появилась ещё одна должность: он стал членом Государственного Совета "по выбору Уфимского губернского земского собрания". Новоиспечённому владельцу темно-зелёного с красными воротником и обшлагами, шитого золотом мундира исполнилось пятьдесят шесть, когда в феврале следующего года он, оставив пост горного начальника, поселился на Почтамтской улице Санкт-Петербурга. В апреле ему "высочайше был пожалован" чин тайного советника.
Казалось, спокойная старость кавалеру многих орденов, почётному гражданину города Златоуста, счастливому отцу четверых детей обеспечена. В июне 1912-го Анатолий Александрович вышел в отставку с "усиленной" пенсией в 2500 рублей и вскоре въехал, наконец, в давно принадлежавший ему дом в Уфе на Ильинской улице. Было ему тогда пятьдесят восемь.
Почти каждый день он гуляет с 11-летним сыном и 14-летней дочерью по соседнему Видинеевскому саду, с удовольствием посещает спектакли заезжих гастролёров в Летнем театре. Но вскоре беззаботная жизнь начинает тяготить его. Всё чаще в протоколах заседаний Губернского земства появляется его фамилия. Зеленцов-старший - активный член педагогического совета мужской гимназии. Его организаторские способности благотворно влияют и на работу приходского совета церкви Ильи-пророка. Но на подходе были совсем другие времена.
26 октября 1917 года, то есть через день после взятия Зимнего дворца в Петрограде, власть в Уфе перешла к большевикам. На уфимских обывателей, к коим причислял себя и Зеленцов, событие это не произвело особого впечатления: постоянные социальные перетряски стали делом почти привычным, да и большевики в городе уже давно вели себя как хозяева. Но в первых числах ноября новая власть ввела цензуру. Главной целью этого была газета "Уфимская жизнь", которую издавал граф Пётр Петрович Толстой, обвинявший большевиков в узурпации власти. Потом началась национализация предприятий. Когда же в марте 1918 года было объявлено о конфискации всех земельных участков у частных владельцев и об установлении очень высокой платы за их аренду, Зеленцов понял, что спокойно жить новая власть ему не даст. Уезжать было некуда, к тому же младшему Юре едва исполнилось шестнадцать. Начавшийся антисоветский мятеж чехословацкого корпуса зародил некоторые надежды. Но даже Зеленцов, имевший значительный опыт знакомства с методами революционеров, не ожидал того, что произошло в середине лета.

Баржа смерти

В начале июня чехословаки заняли Самару, и Уфа оказалась в окружении антибольшевистских сил. В этих условиях губернский съезд советов для обеспечения безопасной эвакуации советских учреждений и кадров принял решение об аресте заложников из горожан - видных деятелей дореволюционных времён. Утром 4 июля красные из Уфы ушли, вечером в городе уже были части чехословацкого корпуса. Цитата из "Истории Уфы" 1976 года издания: "Были арестованы и объявлены заложниками не успевшие эвакуироваться члены семей видных партийных работников". Да, это правда. Но ничего в книге не сказано о том, что предшествовало тому аресту. А было так: 29 июня пассажирский пароход "Урал" взял на буксир баржу с сотней совсем других заложников - схваченных красными. У конвоя был строгий приказ - утопить баржу в случае нападения на пароход, на котором ехали советские работники и члены их семей. Кстати, для жен работавших в Москве А.Д. Цюрупы, Н.П. Брюханова, Н.И. Подвойского на пароходе места не нашлось, никому не нужные, они были брошены на произвол судьбы в Уфе.
Историк Андрей Егоров в статье "Уфимские заложники" приводит полный список уфимцев - узников "баржи смерти". В нём мы встречаем имена лидера уфимских кадетов П.П. Толстого, владельца женской гимназии и члена Собора Русской Православной церкви А.Ф. Ницы, лидера уфимского отделения Союза русского народа
Г.А. Бусова, владельца первой электростанции Н.В. Коншина, члена Учредительного собрания и первого председателя Башкирского Шуро Ш.А. Манатова. Оказался внутри раскалённой июльским зноем баржи и 64-летний Зеленцов.
1 июля баржа прибыла в Бирск. Для многих горожан, опасавшихся стать узниками плавучей тюрьмы, это было сигналом к бегству. Другие сочли своим долгом обеспечить арестованных бельём и продовольствием. Через два дня баржа была на Каме, у села Николо-Берёзовка. Волостной комиссар по военным делам Деев (во время войны с немцами как полный георгиевский кавалер он получил звание офицера) перевёл пленников на берег - в здание школы и значительно смягчил режим их содержания. Он предложил организовать их побег, но заложники не поверили ему.
Вольности продолжались недолго: вскоре заложников вернули в плавучую тюрьму, а 7 июля они узнали, что Деев расстрелян. В сопровождении черноморских матросов на баржу прибыл председатель Сарапульской чрезвычайной комиссии. У заключённых отобрали хлеб, колбасу, яйца - всю оставшуюся пищу. Баржу потащили в Сарапул. Ночью из трюма вывели и, как выяснилось впоследствии, закололи штыками или расстреляли девятерых (есть свидетельства того, что при убийстве использовали даже молотки и топоры).
Больше ни один заложник не погиб, так как из Уфы пришло сообщение, что арестованы члены семей большевиков. Информация об этих событиях дошла до Ленина, который понял, что угроза для жизни сарапульских заложников (а, стало быть, и уфимских) весьма велика. Но действовать глава Совнаркома начал почему-то через дипломатические каналы: было объявлено об аресте в Уфе женщин и детей, который противоречит международному праву. Сделали это в те самые дни, когда в Екатеринбурге с санкции председателя Совнаркома только что были зверски убиты члены семьи и свита последнего царя. В том числе дети.
Консульства ряда европейских государств выразили протест, заинтересовался судьбой заложников в Уфе и Красный Крест. И хотя о сарапульских узниках тогда ничего не было известно, но именно вмешательство Ленина и Свердлова охладило поистине зверские намерения камских комиссаров. В конце августа четырнадцать заложников, в числе которых был и Зеленцов, оказались в Вятке, а в октябре - в Москве. И лишь в начале следующего года после сложных переговоров все пленники возвратились домой. Одна из уфимских газет писала в то время, что заложники "немного похудели, а старики больше поседели… У Зеленцова, как прежде, слабое сердце".

Загадка клада

Вряд ли после таких потрясений семья решилась ещё раз испытывать судьбу и, скорее всего, в июне 19-го, когда в Уфе вновь появились красноармейцы, Зеленцовых в городе уже не было. Во всяком случае в начале 20-х в их доме возле Видинеевского сада хозяйничали семьи совработников.
В начале 1930-х была уничтожена Ильинская церковь, приходской совет которой долго возглавлял Зеленцов. В 1969-м под строительство заводского корпуса снесли дом, некогда принадлежавший Зеленцову. Лет пять назад спилили и посаженный им тополь. Осталось лишь здание бывшей Губернской земской управы (старый корпус кабельного завода), в котором когда-то заседал Анатолий Александрович, - но на нём висит только табличка, что там был Ленин.
...Так был ли в зеленцовском доме клад? Возможно, что в первые недели после октябрьского переворота опасавшийся пролетарских экспроприаций и обыкновенного мародёрства Анатолий Александрович мог спрятать какие-то ценности, а потом, после перенесённых потрясений, попросту забыть о них. О сундуке с золотом говорить, конечно, смешно. Старушка же, пришедшая за сокровищами и изъявшая их из погреба втайне от новых хозяев, вполне могла существовать. В середине 1920-х дочери Зеленцова Юлии было чуть больше сорока, Инне - под тридцать. Кто-то из них вполне мог изобразить старуху и провернуть столь смелую операцию. И, может, где-нибудь в Ницце (или, например, в Чите) её внучка и сейчас по праздникам надевает старинные, червонного золота серьги, которые когда-то носила в далёкой Уфе жена тайного советника и кавалера солдатского Георгиевского креста Анатолия Александровича Зеленцова.

Автор выражает благодарность за помощь в подготовке материала работникам краеведческого музея г. Златоуста и историку Павлу Егорову.

Журнал "Уфа" // Анатолий ЧЕРКАЛИХИН, Рашида КРАСНОВА








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости