Окончание. Начало в мартовском номере.

Лейба Дворжецъ 

Этот классический гуманитарий был худощав, носил франтоватые с заостренными торчавшими кверху концами английские усы, требовавшие хорошего куафера. Галстук-бабочка дополнял его облик. Он происходил из Минска, где жило немало его родных, настоящий клан владельцев мощного типографского концерна, врачей. Дворжецы состояли в родстве с крупнейшими предпринимателями Лесками. Соломон Антонович владел магазином одежды и аксессуаров на Верхнеторговой площади, и был похоронен в Уфе после неудачной операции в Германии. Его сестра Раиса, жившая в Оренбурге, стала впоследствии бабушкой известного французского писателя Мориса Дрюона, побывавшего на ее могиле в 2004 году. 

Лев тоже учился за границей (скорее, в Монпелье, поскольку был дружен с семьей Раисы и Самуила Леск/Кессель, посылал к ним в Париж дочь Веру перед Первой мировой войной). 

В Германии он приобретал лекарства и модные аксессуары для своих магазинов. Центральная аптека провизора Дворжеца в 1904-1916 гг. находилась на первом этаже дома Поносовых на Центральной, 16 (ныне Ленина, 20). В 1911-1916 годах аптекой заведовал провизор Абрам Давидович Бомштейн. «Оптика», которая сейчас здесь находится, ведет свое начало от магазина Дворжеца. 

Он умел «раскручивать» товары, помещая в каждом уфимском издании по нескольку своих рекламных листков. На многих открытках того времени хорошо видны огромные вывески его магазинов. 

Аптекарский магазин Дворжеца был самым «многофункциональным». В адрес-календаре на 1901 год хозяину пришлось дать сразу два больших рекламных объявления с товарами своего заведения: в одном - парфюмерию (а также пряности, кофе и какао), очки и пенсне, а в другом - средства для чистки посуды и стирки. В первом - «прованское масло высшего качества (Ницца)», во втором - «вполне чистое высшего качества настоящее оливковое деревянное масло, ни малейшего запаха и не дававшего копоти при горении». И то, и другое - оливковое масло, только в первом случае оно предназначено для еды и парфюмерных целей, а во втором, как многие уже поняли, - для лампад. 

В 1908-м в аптеке работали 4 фармацевта и 4 аптекарских ученика. За год было выписано 23260 рецептов. В оптическом отделе можно было купить барометры и бинокли, гигрометры и термометры. Здесь также торговали предметами гигиены, лепешками для кефира, кремами от загара и веснушек, пишущими машинками «Блимонд» и «Мерседес», сепараторами, лучшим прованским маслом, кранами для кумыса. 

Помимо этого Лейба торговал еще и нотами в магазине, располагавшемся в доме Паршина на Большой Успенской (ныне Дом офицеров), а также музыкальными инструментами, фотографическими принадлежностями, электротоварами, граммофонными пластинками, открытками с видами Уфы. Сам Дворжец издал небольшую, всего 12 штук, серию открыток, напечатанных в его полиграфической фирме в Минске. Среди них есть очень интересные, с точки зрения краеведов, - с редкими видами улиц Большой Бекетовской, Большой Успенской, Александровской. 

Музыкальные товары он продавал неспроста - его жена Любовь Григорьевна (в девичестве Габрилович), уроженка Шауляя, была музыкантом. И их старший сын Григорий тоже собирался посвятить себя этому виду искусства. 

В аптеке в разное время работали родственники Дворжеца, обучавшиеся не только профессии, но и приобретавшие необходимые личностные качества, которые требовал знаменитый провизор, помогавший им материально. 

Его внучка Любовь Мироновна вспоминала: «Среди родных и знакомых, среди деловых людей дореволюционной Уфы Лев Яковлевич слыл человеком порядочным, щепетильным, требовал от себя, от родных, от сотрудников строгой аккуратности и абсолютной честности. Эти правила были в высшей степени присущи двоюродному брату Абраму Ильичу, который был моложе Льва Яковлевича на 15 лет. Какое-то время он работал у него. Дедушка к нему хорошо относился и, когда Абрам Ильич набрался опыта и захотел самостоятельности, помог ему организовать собственную аптеку в Омске». 

Другим родственником был Яков Соломонович Дворжец, возможно, племянник, сын рабочего Минской типографии, окончивший Уфимскую гимназию в 1911-м, работал мастером в музыкальной мастерской, затем приобрел аптекарский магазин. Служил в Красной Армии, работал с Антоновым-Овсеенко и Троцким. Позже был занят на руководящих должностях в педагогических учреждениях. В 1935 году «за троцкистскую деятельность» приговорен к пяти годам ИТЛ и выслан на Соловки, а октябре 1937-го решением Тройки УНКВД приговорен к расстрелу. В 1956 году его реабилитировали. 

Лев Яковлевич считался, и не без основания, одним из богатейших уфимских предпринимателей. Но разнообразие современных лекарств, находившихся в его распоряжении, и возможность приглашать самых дорогих врачей, не смогли спасти жену. В 1903 году хрупкая женщина погибла от кровотечения в возрасте 32 лет, оставив на попечение мужа троих детей. Родственные семьи в Петербурге (Габриловичи) и Минске (Дворжецы) не приняли детей, хотя известно, что старший сын Григорий учился в старших классах знаменитой гимназии Карла Мая в Петербурге, а затем в консерватории у основателя русской скрипичной школы Леопольда Ауэра, российского скрипача венгерского происхождения, преподававшего в Петербурге. Перед Первой мировой войной Ауэр направил Григория в аспирантуру к виолончелисту Юлиусу Кленгелю в Лейпциг. 

Когда подошла пора готовить детей к высшему образованию, Лев Яковлевич передал (в долгую рассрочку) аптеки своему помощнику и другу Абраму Давидовичу Бомштейну, с детьми которого росли его собственные, и переехал в 1910 году в Москву, где числился с 1889-го, ведя свои дела в Уфе. Это могло быть связано с запретом постоянного жительства евреев в столице, хотя Лев Яковлевич, получив высшее образование, имел право жить там и, по-видимому, этим правом дорожил. 

С началом войны Григорий был интернирован, помещен в лагерь, а по ее окончании к музицированию не вернулся, так как его руки пострадали от тяжелой работы, хотя учитель предлагал продолжить занятия. Григорий остался в Германии, затем переехал в США, где умер в 1980 году. 

В Москве Лев Яковлевич поселился на Арбате. Примерно в 1915-м с согласия детей он женился на Розалии Самойловне из Оренбурга, а в 1917-м у них родилась дочь Ирина. Внучка Льва Яковлевича Люба сохранила самые теплые воспоминания о «бабушке Розе». Илья Дворжец учился в гимназии Кирпичниковой на Знаменке, где подружился с сестрой будущего поэта Павла Антокольского Надеждой. Познакомилась с ней и сестра Ильи Вера Львовна. Ее дружба с Надеждой Григорьевной продолжилась в нескольких поколениях (Илья умер во время эпидемии тифа в 1919 году на руках сестры). 

В свое время в Уфе Л.Я. Дворжец познакомился с Александром Дмитриевичем Цюрупой, который по окончании ссылки в Олонецкую губернию в 1905-1917 годах, был управляющим имениями князя В. А. Кугушева в Уфимской губернии. Цюрупа уважал провизора за безупречную аптекарскую точность и деловую репутацию и, став наркомом внешней и внутренней торговли СССР, направил его в Берлин представителем министерства для закупки лекарств, в которых так нуждалась молодая советская республика. 

Он умер в Германии в 1933 году от тяжелой болезни в возрасте 76 лет. Розалия Самойловна с Ириной переселились в США. 

Вера Львовна и Люба

 Сохранилось свидетельство минской синагоги о рождении у Лейбы Янкелевича и его супруги Любови Григорьевны в 1896 году дочери Веры (1896-1979). В Уфе она училась в гимназии, потом в Москве поступила на Бестужевские курсы, после революции переведена в Московский университет, во время эпидемии тифа работала врачом, заразилась тифом, долго и тяжело болела, отстала от товарищей и получила диплом только в 1920 году. Во время учебы она познакомилась с Мироном (Меером) Вовси (двоюродным братом выдающегося еврейского актера и режиссера Соломона Михоэлса), который был переведен в МГУ из университета в Юрьеве (Тарту) в связи с наступлением немецких войск. 

Из воспоминаний Любови Вовси (Лифшиц): «Весь курс по окончании учебы ушел в Красную Армию на фронты гражданской войны. Папа был направлен на Западный (польский) фронт, где прослужил около двух лет, до конца войны. По возвращении в Москву он стал работать в терапевтической клинике с врачами, ставшими вскоре известнейшими московскими профессорами. Здесь он встретил свою бывшую однокурсницу Веру Дворжец, с которой был едва знаком. 

В 1925 году у них родилась дочь Люба. Вера стала врачом-лаборантом, а Мирон Семенович (1897-1960)  профессором, генерал-майором медицинской службы, главным терапевтом Советской Армии, академиком. В годы войны Люба с матерью, пережив бомбежки Москвы, отправилась на два года в эвакуацию в Омск к Абраму Дворжецу, который принял не только их. Сюда пешком добрались родные декана лечебного факультета Минского мединститута профессора-офтальмолога Макса Александровича Дворжеца, не оставившего клинику и погибшего в гетто. 

Из воспоминаний Любови Мироновны Вовси-Лифшиц: «Мама была способным врачом и в жизненных ситуациях очень правильно принимала медицинские решения; но никаких должностей выше заведующей лаборатории не занимала и не стремилась занимать. У мамы был довольно трудный характер, от чего больше страдала она сама. У нее были хорошие организаторские способности, что проявилось, например, в создании большой межгоспитальной лаборатории в Омске, где мы находились в эвакуации во время Отечественной войны; в этом городе было большое число госпиталей, и мама организовала, можно сказать, «на пустом месте» всё необходимое: собрала оборудование, обучила персонал и обеспечила квалифицированное обследование большого количества раненых и больных. После войны она еще некоторое время работала под Москвой в госпиталях, в которых долечивали раненых, а с появлением внука занялась только домашними делами. Тяжелейшие испытания 1952-53 годов - арест вместе с мужем по «делу врачей» (уголовного дела против нескольких известных врачей Советского Союза, официально обвиненных в заговоре против правительства и убийстве некоторых политических лидеров, сфальсифицированное и ставшее последним этапом проводившейся в СССР общественно-политической кампании по искоренению космополитизма. В дальнейшем дело было официально признано ложным и сфабрикованным - Э.Ш.) мама прошла мужественно. Для нее они были особенно мучительными потому, что она проходила их, понимая всю глубину произошедшей катастрофы, чего не знали даже главные действующие лица этой драмы. Мама пережила папу на 19 лет. 

В Москве Люба окончила школу с серебряной медалью, поступила в университет, окончив его, получила направление в Ленинград в телевизионный институт. 

До «благодатной» свадьбы 

Они впервые встретились 9 мая 1945 года в Москве. Познакомила их сестра Анатолия Лифшица Эдя (Юдифь Львовна Милевская), раньше знавшая девушку. Отличавшаяся веселым нравом студентка мединститута, учившаяся в Москве, накупила билетов на 10 или 12 спектаклей в разные театры и на каждый вечер приглашала одну из своих подружек (но каждый раз - другую). Одной из них была и Люба. 

Ему, морскому офицеру, «бравому моряку» с наполовину седой шевелюрой, прошедшему всю войну штурманом полярных конвоев Анатолию, было почти 27. Ей, студентке МГУ Любови Вовси,  20. Их матери, Евгения Лифшиц (Гутман) и Вера Вовси (Дворжец), были знакомы еще в Уфе. И деды молодых людей хорошо знали друг друга и не предполагали, что судьбы их потомков через полвека пересекутся. 

Анатолий Лифшиц и Люба Вовси заключили брак спустя два года после Победы, в 1947-м.  В июне, перед окончанием учебы, Люба снова приехала в Ленинград, и они расписались в ЗАГСе на Петроградской стороне. Процедура была скромной. Гостем и свидетелем был один из друзей. Он достал где-то открытый красный автомобиль, на котором молодые поездили по городу, завершив день торжественным обедом в «Астории». Потом разъехались: Люба - в Москву, а Анатолий - на практику в Балтийск на эскадру. Люба сначала приезжала к нему, а потом всю жизнь была рядом, поменяв Москву на Ленинград. Первые годы семья жила в коммунальной квартире. 

Они прожили удивительно долгую жизнь, полную радостей и большого горя, побед и поражений, обретений и потерь. А в 2017 году «благодатную» годовщину их свадьбы, 70-летие, отметил Петербург, им вручили медаль «За любовь и верность». В 2018 году было отмечено 100-летие профессора Академии ВМФ Анатолия Львовича Лифшица, не дожившего всего год до юбилея, оставившего, наряду с научными, книгу мемуаров «На море и на суше», посвященную любимой супруге. 

Сегодня Любови Мироновне 95 лет, живет она в Петербурге. Совсем недавно кинодокументалисты сняли серию интервью с ней, фактически, рассказ о судьбе семьи, так как многое до сих пор свежо в ее памяти. Написанные воспоминания отличает прекрасный литературный язык. 

После ареста Мирона Вовси и его жены по делу «врачей-вредителей» супруги лишились работы, а семью нужно было кормить. Анатолию удалось пристроить жену на работу, а ему предложили развестись и получить какую-то должность, но он отказался, не пойдя на предательство. Люба была с ним, когда случилась трагедия - старший сын Алик, уже будучи студентом, погиб во время сплава по одной из сибирских рек. 

Они объездили Крым, Кавказ, не раз бывали и за рубежом. Анатолий встречался со своими боевыми товарищами, участниками конвоев. «Мы живем в мире и согласии, в любви и дружбе уже 60 лет»,  написал в посвященной жене книге Анатолий, Това,  как его называла жена. Они воспитали двоих сыновей, пятерых внуков и двух правнуков и всегда были для них примером. Внук Юрий вспоминает: «В 75 лет дед выучил английский и водил машину до 95 лет, а в 80 овладел компьютером». 

Анатолий Львович с гордостью пишет в своей книге: «Сын Михаил - доктор, профессор, Борис  кандидат наук, доцент, Татьяна (сноха) - кандидат, доцент, внучка Мария - кандидат, внук Юрий - тоже». А их ученые степени  в области физико-математических наук, кроме дочери Михаила Любови, кандидата химических наук. 

В Москве сегодня живут: специалист по компьютерной технике Вера Зиновьевна,  дочь внучки И.И. Гутмана  Юдифи Львовны Милевской (1923-2006), ставшей врачом-гематологом, кандидатом медицинских наук, открывшей роль витамина В12 в лечении анемии, «правой руки» академика И.А. Кассирского. Внук Юдифи, Александр, серьезно занимается спутниковой аэронавигацией, подрастают прапраправнуки И.И. Гутмана  Даниил и Дина. 

Георгий (Юрий) Александрович Гутман (1924-1981), сын Александра Иосифовича Гутмана, инвалид войны, тяжело раненный в мае 1945-го, был женат на дочери Ревекки Соломоновны Дворжец, племянницы Л.Я. Дворжеца. Сын Ревекки после войны работал в академии Н.А. Жуковского. 

***

 К юбилею столицы улица Октябрьской Революции должна стать променадом, и хочется, чтобы необыкновенную историю о живших на ней известных горожанах, предпринимателях и благотворителях, людях начала прошлого века и их потомках узнали сегодняшние уфимцы. А в музее Полярников будет экспозиция о штурмане Полярных конвоев.

P.S. При подготовке статьи использованы публикации уфимских краеведов и воспоминания А. Лифшица.