ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА




     №4 (197)
     апрель 2018 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "СВЕЖО ПРЕДАНИЕ"

Сколько раз башкиры принимали российское подданство?


Принято считать, что башкиры добровольно приняли российское подданство в середине XVI века -  в царствование Ивана Грозного. Однако документы свидетельствуют, что процесс имел место и в 1722 году. Чем была вызвана необходимость проведения процедуры добровольного вхождения башкир в состав России в последние годы правления Петра I?

В исторической литературе последствия башкирского восстания 1704-1711 годов оцениваются неоднозначно. Одни исследователи полагали, что башкиры потерпели поражение и были вынуждены признать все мероприятия Петра I, перечеркнувшие прежние условия добровольного подданства. Действительно, реформы царя-преобразователя юридически отменяли незыблемость вотчинного права, внутреннее самоуправление, право непосредственного обращения к главе государства. Тем не менее факты говорят о том, что в 20-е годы XVIII века все права и привилегии башкир были восстановлены в полном объеме. Именно поэтому ленинградский историк Владимир Иванович Лебедев, специально посвятивший свое исследование восстанию 1704-1711 годов,  был не столь уверен в окончательной победе правительственных сил. Он лишь отметил, что в течение всей первой четверти XVIII века башкиры продолжали сопротивляться царским властям, не выдавали пленных и не уплачивали окладные сборы. Салават Усманович Таймасов первым из историков обратил внимание на то, что в результате восстания башкирам удалось временно обрести самостоятельность.
Что же происходило после восстания 1704-1711 годов? В составе фонда Сената Российского государственного архива древних актов нами были обнаружены материалы, свидетельствующие о том, что только к началу 1720 года башкиры не считались даже номинальными подданными Российской империи. Обычно после каждого восстания их приводили к присяге на верность российской короне. В 1711 году процедура не состоялась. Данное обстоятельство не могло не тревожить местную администрацию. Сразу после прекращения активных боевых действий в Уфимской провинции казанский губернатор Петр  Матвеевич Апраксин обратился к своему влиятельному брату адмиралу Федору, который в это время командовал сухопутными войсками России в Финляндии, с просьбой исходатайствовать разрешение царя на организацию военного похода против башкир. Петр Апраксин убеждал брата в том, что масштабная военная акция должна пресечь бегство в Башкирию татарского населения и привести башкир в «прямое подданство, учинить их данниками прямыми». Таким образом, Апраксин констатировал факт независимого статуса башкир, вышедших из российского подданства. При этом казанский губернатор считал, что фискальные соображения правительства должны быть подчинены политическому значению.  Он писал, что финансовые потери от отказа платить ясак не идут ни в какое сравнение с политическим ущербом, который был нанесен башкирами международному престижу Российского государства: «Не можно терпеть, видя таких домашних злодеев столь преславному и великому монарху противных и не послушных». Тем не менее Петр I не поддержал инициативы П.М. Апраксина. Российские власти не предпринимали активных военных действий на территории Уфимской провинции. 
Почему Петр I отказалcя от силового подавления? Дело в том, что в это время между Волгой и Уралом главным, если не единственным лояльным союзником Петра I был калмыцкий лидер Аюка. Благодаря его военной поддержке правительству удалось существенно ограничить масштабы восстания и воспрепятствовать установлению контактов башкир с восставшими казаками Кондратия Булавина, ставшего вождем третьей крестьянской войны. Однако в начале второго десятилетия XVIII века в регионе возникла реальная перспектива военного союза башкир, казахов и каракалпаков, что поставило в трудное положение калмыцкого хана. В 1715 году Аюка писал Петру I, что «…башкирцы, крымцы, кубанцы и каракалпаки ему неприятели и без помощи русских войск нельзя ему кочевать между Волгою и Яиком». В 1717 году объединенное десятитысячное войско казахов, башкир и каракалпаков, пройдя Уфимский уезд, вторглось в район Закамских крепостей и взяло штурмом Новошешминск. В этих условиях российские власти фактически свертывают свое военное присутствие в Башкирии. Уфимская администрация отказалась от намерения отстроить заново сожженный башкирами Соловарный городок, гарнизон которого в конце XVII века насчитывал 200 стрельцов. В начале 20-х годов XVIII века с ветхих стен и башен Уфимского острога сняли всю артиллерию. Значительно сократилось и служилое население. В 1715 году в городе находилось на службе 770 солдат уфимского полка, 75 дворян и 300 казаков. В уезде имелся еще гарнизон Бирского городка, в котором несли службу 200 стрельцов. По сравнению с 1699 годом служилое население Уфимской провинции было сокращено почти на 500 человек (25 %). Однако даже эта цифра не отражала реальной укомплектованности местного гарнизона. Из доношения в Сенат от 1720 года ротмистра дворянской роты Александра Аничкова видно, что в Уфе не было и половины войск от положенного штата. Аничков отметил, что наличный состав двух дворянских рот Уфы насчитывал не 75, а 35 человек. Таким образом, размещенных в провинции вооруженных сил едва хватало для прикрытия Уфы. В 1720 году комендант Дмитрий Бахметьев писал в Сенат, что служилые люди, посылаемые в отъезжие караулы, не удаляются от города дальше 10 верст. 
Следует обратить внимание на то, что именно в 20-е годы XVIII века в российской официальной документации впервые появляется понятие «Башкирская орда». Ротмистр Аничков употребил это выражение в челобитной, написанной от имени всех дворян Уфы: «На многих походах их отцы и родственники побиты и в полон пойманы и до ныне живут посреди Башкирской орды… и их город стал украинной и от иных городов в дальнем расстоянии и посреди оной басурманской воровской орды». Появление термина «Башкирская орда» фактически означало официальное признание российскими властями независимого статуса башкирского объединения. Таким образом, на протяжении почти 12 лет, с 1711 по 1722 год башкиры были предоставлены сами себе. Они получили возможность для создания собственной государственности во главе с ханом. 
Как показывают события первых двух десятилетий XVIII века, башкиры в этот период не испытывали недостатка в претендентах на престол. В ходе восстания 1704-1711 годов наряду с сомнительным ханом Султаном-Хази находился настоящий потомок Чингисхана - Рыс-Мухаммед, выдвинутый влиятельным тарханом Алдаром Исекеевым. Рыс-Мухаммед являлся племянником другого известного лидера башкирского восстания 1704-1711 годов Султан-Мурата, казненного в Казани после захвата в плен в ходе штурма Терского городка. 
Знаменитый впоследствии хан казахов Младшего жуза Абулхаир, еще до своего избрания, принимал активное участие в башкирском восстании 1707 года. В частности, в коллективной челобитной отмечено: «Да в прошлых годах как приходили из Киргис-кайсацкой орды два хана Зангыр да Абулхаир с воинскими людьми под Уфу город, и многие жилища башкирских и русских людей вырубили, а коней и животы побрали и вашего императорского величества рабов многих побили и в полон взяли и поранили, и мы со всех дорог собрався на скоро, за ними гнали, и догнав в урочищах на Ногайской дороге под Юряктавом горою с ними билися и на том бою Абулгаир хан ранен ушел, а из войска его поимали двух человек постельника да трубача, да и кто к тому Абулгаиру приставали из нашей братии башкирцев из воровства и злоумышления Ногайской дороги Тангаруской волости Ногайчуру Минские волости Арасланбека Аднагулова, Асана Бегишева и отдали на Уфу». Из показаний 1735 года ташкентского купца Нур-Мухаммета Алимова российским властям стало известно: «В последний башкирский бунт башкирцы - Алдар и товарищи призвали к себе оного Абулхаир-салтана, тогда назвали ханом...». Таким образом, во время восстания 1704-1711 годов было фактически провозглашено независимое башкирское ханство во главе с казахским чингизидом Абулхаиром. 
Тем не менее, несмотря на наличие реальных претендентов на ханство, башкиры в 1719 году приняли решение восстановить свое российское подданство. Чаще всего кочевые или полукочевые сообщества ищут покровительства большой державы с целью получить защиту от внешней угрозы. В подобной ситуации, к примеру, оказались башкиры во второй половине XVI века, когда протекторат набирающей мощь России был необходим им для противостояния анархии, возникшей во время смуты в Ногайской орде. 
 Вместе с тем сложившаяся расстановка сил на Юго-востоке в 20-30-е годы XVIII века говорит о том, что башкиры в этот период в защите не нуждались. К примеру, в 1733 году рейд десятитысячного отряда хана Среднего жуза Семенеке на башкир Сибирской дороги Уфимской провинции закончился полным разгромом, который организовал Таймас-батыр. До строительства крепостей Оренбургской линии самостоятельно решали все вопросы обеспечения безопасности границ своих владений. В 1731-1732 годы были созваны съезды для организации застав по рекам Самара, Кинель, Ик, Садеф и Чермасан.
Таким образом, башкиры в 20-е годы XVIII века отнюдь не представляли собой народ, нуждающийся во внешней защите. Судя по сенатским материалам, вопрос о восстановлении российского подданства связывали не с защитой от внешнего противника, а с проблемой выселения мигрантов, обосновавшихся на их вотчинных землях. 
Всё началось с челобитной в Сенат некоего татарина Бекбава Чимкина, который взялся представлять перед российским правительством не только переселенцев, но и самих башкир. В результате в 1719 году в Сенат поступило дело о возвращении из Уфимской провинции ясачных жителей, которых «башкирцы разорили и побрали в полон, а иные сами бежали и ныне живут у оных башкирцев на Уфе». В ходе расследования выяснилось, что переселенцы из Казанского уезда уже обращались к коменданту провинции Бахметьеву с просьбой обложить ясаком по новому месту жительства. Однако Бахметьев челобитную принять отказался. Относительно башкир Чимкин сообщил властям, что они «покорны и подати платить будут». Одновременно в Сенате разбирали письмо, адресованное казанскому дворянину Дмитрию Молостову. Он был воеводой в Уфе еще в конце XVII века. В 1698 году ему было поручено возглавить отряд, собранный со всех четырех дорог Уфимского уезда, для участия в Азовском походе. Примечательно то, что в данном случае башкиры апеллировали не к своим непосредственным гражданским начальникам, а к полководцу, под началом которого они участвовали в боевых действиях. В 1718 году просили Молостова походатайствовать за тех казахов и каракалпаков, которые решили переселиться в Уфимскую провинцию. Башкиры особо настаивали на том, чтобы для обложения ясаком переселенцев «послать розыщика, а казанским судьям того не ведать». 
Поскольку в обеих челобитных речь шла о плательщиках ясака Уфимской провинции, в Сенате дела объединили. В процессе их слушания обнаружилось, что после восстания 1704-1711 годов российское подданство башкир не было подтверждено. Фискальное дело о ясачных податях переросло в политическое мероприятие по возвращению башкир в «прежнее подданство к царскому величеству». 
Следует отметить, что ни в челобитной, которую подал Бекбав Чимкин, ни в письме башкир Д.И. Молостову не было прямо заявлено о готовности всех башкир принять российское подданство. Поэтому в Сенате вынесли резолюцию о более обстоятельном исследовании данного вопроса. Сенаторы резонно высказали сомнение в том, «…что из того усмотреть можно ли, что они челобитчика татарина прислали и покорность свою приносят ли, и ясак платить хотят ли или не хотят, и нет ли от оного доносителя какова подлогу». Сенат обязал уфимских и казанских администраторов соблюдать максимальную осторожность: «…исследствовать рассуждается не без опасения, чтобы не вызвать вновь восстания башкир». 
В итоге 17 июля 1719 года было принято решение: «…к ним башкирцам послать с грамоты великого государя из Сената выбрав, кого знатного человека, а в той грамоте написать, чтоб они башкирцы были его императорского величества в подданстве по-прежнему, а за то обнадежить его царского величества милостью, что всех их прежде показанные противности оставлены будут». Для этой цели был избран полковник Иван Гаврилович Головкин - сын первого канцлера Российской империи Гавриила Ивановича Головкина. Прибыв в Уфу, он создал специальную следственную комиссию по выявлению причин башкирского восстания 1704-1711 годов. Следует отдать должное его честности. В 1720 году ему удалось выявить всех лиц администрации (среди которых был и всесильный А.Д. Меншиков), фактически спровоцировавших вооруженное восстание башкир. Однако подозреваемые заранее озаботились сокрытием основных улик. Документы, прямо подтверждающие противозаконность их действий, к 1720 году были уничтожены.       
Своими честными и решительными действиями Головкин смог вернуть доверие башкир российским властям. Однако первая попытка возобновления российского подданства башкирами в 1719 году была сорвана. Проблема возникла из-за требования российской стороны - вернуть всех переселившихся в Башкирию выходцев из Казанской провинции. Некоторые башкирские волости (южные и восточные) отказывались их выдавать, потому что поселенцы платили им оброки. Напротив, западные и северные волости страдали от самовольных мигрантов, занимающих их промысловые угодья и пастбища. По-видимому, именно подобная неоднозначность отношения башкир к переселенцам создала в крае обстановку крайней нервозности и недоверия между властями и башкирским населением. 
В итоге торжественная церемония вручения «подлинной» грамоты «с посольскою государственной печатью» не состоялась. Эта правительственная акция должна была символизировать начало процесса восстановления российского подданства. Обе стороны так и не смогли договориться о месте вручения грамот. Башкирские представители настаивали, чтобы это событие произошло на берегу Белой у Чесноковской горы, где традиционно проходили съезды с участием российских администраторов. Напротив, полковник Головкин категорически заявил, что передаст документы только в Уфе. На самом деле обе стороны откровенно боялись. Башкиры отказывались отправляться в Уфу, потому что «в прежние годы показали царскому величеству великие противности» и опасались арестов и казней. Полковника же накануне предупредили некоторые доброжелатели, чтобы он «на песок не выезжал». Тем не менее в ходе этого заочного диалога Головкину удалось добиться главного. Через посредников ему сообщили, что башкиры готовы выдавать российским властям беглых и «сходцев». 
Почему же башкиры присягнули на верность российской короне в 1722 году? Главы их родов считали, что единство общества находится под угрозой. И причиной намечающегося раскола были переселенцы, отношение к которым было неоднозначным у северо-западных и юго-восточных башкир. К 1719 году разногласия в отношении мигрантов грозили перерасти во взаимные вооруженные столкновения. Проблема не могла быть решена внутри башкирского общества. Необходим был внешний арбитр, который был бы равноудален от интересов противоборствующих групп. Прежде аналогичные конфликты возникали в сфере землевладения. К примеру, многовековой земельный спор между башкирами Бурзянской и Кипчакских волостей не мог быть разрешен ими самими. Не случайно одним из первых условий вхождения башкирских родов в состав Российского государства в XVI веке являлось обращение к царю с просьбой размежевать между собой земли. В 1719 году башкиры переадресовали решение вопроса о переселенцах российскому правительству.     
13 сентября 1720 года две царские грамоты были вручены представителям всех дорог в Уфе. Одна из них содержала обращение в связи с возвращением в российское подданство, в другой говорилось о необходимости выдать всех «сходцев» и беглецов. При этом башкиры выдвинули свои условия. Они согласились передавать только тех переселенцев, кто обосновался на их землях после 1678 года. Окончательно процесс восстановления подданства следует связывать с Жалованной грамотой, которая была вручена в Санкт-Петербурге 8 башкирским делегатам 22 июня 1722 года. Тогда официально было провозглашено, что «…они (башкиры - Б.А.) пришли в прежнее послушание». В указе 1722 года, который формально восстановил российское подданство, башкирам вменялось в обязанность самим принимать меры по защите края от внешних угроз: «Когда каракалпаки и киргис-кайсаки в Российские городы возымеют намерение приходить для воровства, и они бы того приостерегали и проходить в Российские пределы не допускали, и в таких случаях с войски на них ходили и о том заблаговременно на Уфу и другие городы, куда надлежит к воеводам ведомости подавали». 
Таким образом, исследуя мотивы, побудившие башкир добровольно признать себя подданными российской державы, нельзя не учитывать внутренних противоречий, значимость которых для сохранения целостности этнической общности была больше, нежели опасность военного подчинения.


Булат АЗНАБАЕВ








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости