РУБРИКА "ЧЕРНИЛЬНИЦА"Белая дорога
Задачки по математике и химии она всегда решала своим оригинальным нестандартным способом, чем немало удивляла и радовала учителей. Но выбрала для себя совсем иную стезю - стала поэтессой…
Скромница с характером Юмабику Ильясову, вице-спикера Государственного Собрания Башкортостана, сегодня знают многие в республике. И не только как государственного и общественного деятеля, но и как талантливую поэтессу, журналиста. Успешная женщина - это о ней. А сорок лет назад однокурсники по университетскому филфаку считали Юмабику Акъюлову скромницей-затворницей, ее трудно было вытащить на дискотеки, подбить на какие-то авантюры, что в общежитском быте вырвавшихся от родительской опеки студентов - дело само собой разумеющееся. Еще во время первой педагогической практики стало ясно: у профессии учителя есть свои требования, а любовь к литературе, хотя немаловажная, только одна ее часть. Она поняла, что школа - не ее стихия. «Ты будешь писать» - нашептывала ночами родная ковыльная степь, милое сердцу Акъюлово и сам предок Акъюла, давший имя селу и целому роду башкир-усерган. Белая дорога - какой глубокий философский смысл в этом, казалось бы, незатейливом, отдающем язычеством, имени. И ведь в названии райцентра - Акъяр - тот же смысл «белой магии». Мудры были предки… А вот своего редкого имени по юности она стеснялась. Особенно когда городские бесцеремонно переспрашивали: «Как-как тебя зовут? Какое странное имя…» Но после одного серьезного разговора с отцом мнимая стыдливость прошла. Обстоятельный во всех делах Салахетдин назвал так свою младшенькую не только потому, что она родилась в пятницу, но и в память о погибшем в 41-м году в Белоруссии братишке Юмабае. «Ты должна жить и за себя, и за него! А не нравится мой выбор - меняй, называйся как хочешь…» Сказал как отрезал. Юмабика услышала отца, имя стало еще одним счастливым талисманом. Как и картинки детства, то и дело всплывающие в памяти в минуты отчаянья и тоски по родителям, родному Акъюлову. Вот она разливает целое ведро меда, что собрал отец, и устраивает с подругами катание на липком полу. А вот они с отцом идут в магазин, она примеряет понравившееся дорогое пальто. Отец не поддается уговорам продавщицы - мол, зачем втрое переплачивать, потакая девчушке, дешевое берите, через год мало станет. Но Салахетдин, улыбаясь, уже расплачивается за обновку. Зря что ли он старается: днем - работа в колхозе, а каждый свободный час - на охоту за лисицами, куницей, еще и своя пасека, бортевой мед - и семья не знала нужды. Младшую из семерых детей баловали все, она росла счастливым безмятежным ребенком. Благодаря той целительной прививке любви и доброты она наверняка стала успешной. - А ты, оказывается, с характером! - признавались вскоре университетские друзья, слыша ее категорические суждения. Если уж что решила, задумала - уломать, уговорить бывало трудно. Но именно ей подруги стали доверять свои сокровенные переживания, поняв, что и чужие тайны она умеет хранить. И этому ее научила мама, никогда не позволявшая обсуждать соседей, родственников. Сплетни от шайтана, внушала она детям. И этот материнский завет Юмабика пронесла через всю жизнь.
Йешлэк - поиски себя Она втягивалась в городскую жизнь, старалась не пропускать театральные премьеры, поэтические вечера в университете и республиканской библиотеке. А потом писала заметки в башкирские газеты и журналы. Ее приметили. Уже на пятом курсе, 13 февраля (с тех пор 13 - любимое число!) взяли в штат детской республиканской газеты. Редактор, талантливый детский поэт Сафуан Алибаев, стал ее первым наставником. Незаметно пролетели 12 счастливых лет, вышел первый сборник ее стихов «Падают, падают золотые листья». А в 1991 году перешла в газету «Йешлэк», стала заместителем главного редактора. Новая должность не оторвала от чистого листа, она продолжала с упоением писать. Очерк о народной любимице Фариде Кудашевой оценили и читатели, и сама певица. Они подружились. А родственники удивлялись: «Не может быть, чтоб ты с Фаридой Кудашевой и Мустаем Каримом общаешься!» Мустай Карим - еще один добрый талисман в ее судьбе. Он приходил в детскую, потом в молодежную редакцию, они подолгу беседовали. А после удачного интервью с супругой народного поэта Раузой-апа Юмабика вошла в круг друзей семьи. Бывали вместе в школах, на творческих встречах в Союзе писателей. Переступив через смущение, она пригласила Мустафу Сафича в 82-ю школу в Черниковке, где учились тогда ее дети. Он не только пришел, но и со сцены заявил, представляя Юмабику: «Это мой друг!». Как-то на диспуте со студентами в педагогическом колледже речь зашла о личной жизни советских писателей. Вспомнили Расула Гамзатова и его жену Патимат, заговорили о счастливом союзе Мустая Карима и Раузы-апа. Но аксакал прервал сладкие речи в свой адрес: «Как и у всех у меня хватает пороков. Ложная слава мне не нужна». Юмабика восприняла эти пронзительные слова Мустая как наставление и совет. …С каждым приездом в родные места Юмабика видела, как растет уважение к ней. И оттого становилась еще и требовательнее к себе. Жаль, отец уже этого не застал. Он все мечтал: выучить дочь, выдать замуж, пожить в этой радости три месяца, а потом спокойно уйти в мир иной. Именно так и случилось! 18 июня они с Фанилем сыграли свадьбу, а 18 сентября отца не стало. Мистика? Нет. Юмабика уверена, что Всевышний всегда слышит искренние просьбы. …Впрочем, мистике тоже нашлось место в ее судьбе. Как-то в студенческие годы подруги взялись гадать на суженых, вызывая дух самого Пушкина! Ей выпал жених с забавными координатами: мол, родился в городе на букву «М», а название города из шести букв. «Москва!» - посмеялись девчонки и забыли. А сама Юмабика загадала встретить выпускника авиационного института, эти ребята казались ей серьезными и надежными. Каждый раз, ожидая трамвай на остановке «Дом печати» напротив общежитий УАИ, сама себя смешила: в каком из светящихся окон, интересно, мой жених живет?! И вот однажды в очереди за билетом в Акъяр рядом оказался статный парень и обратился к ней так, словно они были давно знакомы. Его звали Фаниль, выпускник авиационного. Родом из Мелеуза - шесть букв, однако! Юмабика стала Ильясовой, но сила рода Акъюловых по-прежнему подпитывала и оберегала, не давая сбиться с белой дороги…
Уроки степи В газете «Йешлэк» она окончательно обрела творческую уверенность и вкус к профессии. Азарт и страсть к слову пленили: есть ведь еще и «большие» ежедневные издания. И она соглашается возглавить отдел культуры в газете «Башкортостан». Сладкая каторга - так ощущали мы, журналисты ежедневных газет, свое состояние. Юмабика - из этой когорты. «Досылы» летели в прожорливую топку редакции, в рабочее время писать некогда, корреспондент одновременно должен быть на нескольких мероприятиях. В одиннадцать вечера после спектакля с не проходящим чувством вины перед семьей она бежала на остановку. Муж, двое детей, пустые кастрюли. Успеть проверить уроки, поговорить с мужем и детьми за поздним чаем... Вскакивала в 4 утра: строчила на кухне статью, а в скороварке шкварчал обед. Семья терпела. Но недолго, пару лет. Пришлось уйти в журнал «Башкортостан кызы» ответсекретарем, а в 1999 году она стала главным редактором. Но именно эта редакция оказалась самой счастливой страницей в творчестве. С ее белой дороги исчезли суета и отчаяние. Пришла зрелость. Ее ковыльная степь со звенящим в цвету кураем все чаще и чаще накрывала удивительными стихами. За год ей удавалось выдавать на-гора по томику замечательных душевных признаний. Плод гения - векам принадлежит… И чист творец, как чада первый слог. Как Бог бессилен он и одинок, И смертной мукой дар свой утвердит.
*** О Вечность, ты над миром вправе И суд, и милость возвещать. Толпы безликость ликом славы И озарять, и обличать.
Кому неведомо сомненье, Тому вовеки не понять, Какую тяжесть откровенья Рискнула ты на плечи взять.
Тебе одной открыта правда Разноречивой полноты… И мне страдание отрадно, Когда ему внимаешь ты.*
…Но и в «Башкортостан кызы» в стихию стихов удавалось погружаться лишь в просветах от редакционной текучки. Главной заботой здесь для нее стали проблемы женщин в разных уголках республики. Ее очерки будоражили общество, привлекали внимание властей. После выхода статьи «Бала хакы» («Ради ребенка») наконец-то восторжествовала справедливость: ее героине Зульфире Файрушиной позволили усыновить сирот-племянников и переехать из барака в пустующую квартиру. Публикации о многодетных семьях, детях и женщинах-инвалидах, сумевших, несмотря на увечье, найти себе достойное применение в социуме, не сходили со страниц издания. И в 2002 году первый заместитель министра по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций РФ Михаил Сеславинский объявил журналу «Башкортостан кызы» благодарность. За резонансные журналистские расследования и ее человеческое неравнодушие земляки выдвинули Юмабику в депутаты Госсобрания - Курултая республики еще в 2008 году. И вот два созыва она - депутат. И у стихов появился еще один конкурент - наказы избирателей, выполнение серьезной общественной работы. Однако новая сфера подарила и новые встречи, новые мысли, а значит, и новые стихи.
Зачем гадать о том, что было, Судить себя умно и веско? Еще в груди хватает силы Сорвать мечту рукою дерзкой! *
Острее многих других земляков поэтесса воспринимает закономерную тенденцию к урбанизации: молодежь уезжает из села в город, где совершенно иная языковая среда и где непросто сохранить башкирский язык и научить ему затем своих детей, внуков. Конечно, сохранение родных языков - дело, прежде всего, семьи. Но вместе с тем это и важнейшая государственная задача, считает Юмабика Ильясова. И как вице-спикер республиканского парламента стремится делать все возможное, чтобы один из красивейших тюркских языков оставался живым и востребованным. Чтобы на нем еще долгие-долгие столетия слагались стихи и песни, чтобы на нем щебетали дети и звучали убедительные речи с самых высоких трибун.
Главные стихи С юности у нее было несколько близких подруг. Они есть и сейчас. Но износилась, обветшала связующая их нить. С годами мы все меняемся. И вот уже собственные дети становятся нам мудрыми учителями. Вот и Тансулпан для мамы теперь главный критик и советчик. Юмабика восхищается ее миропониманием, трепетным отношением к семье. Прежде всего, счастье и радость в доме, и только потом карьера. Как это правильно! - соглашается с ней мама. Обе помнят, как много лет назад гостили у одинокой тетушки Сарига-енге. Осталась вдовой совсем юной, единственный сын родился, когда муж уже воевал, а потом пропал без вести. Всю жизнь она его ждала. Убирала до блеска скромное жилище, наряжалась в единственное нарядное платье и ждала очередного возвращения из Акъяра соседа или родственника: вдруг да хабар (известие) о муже привезут. Прожили со свекровью душа в душу, даря свою безграничную теплоту многочисленным родственникам. Юмабику она с детства привечала: - Как бы хотела пригласить тебя в гости с твоими детками, да ведь больно бедно живу, нечем угощать, - призналась однажды Сарига-енге. - А ты позови, мы придем! И пришли. Хозяйка накрыла стол. Нарезала много-много душистого хлеба. Поставила в тарелочках три кругляшка домашнего масла. Они пили чай, наслаждаясь атмосферой искренности и простоты. Состарившаяся Сарига сохранила чистой душу, не умела злиться и завидовать, рассказывала, как прекрасна жизнь, какая кругом красота ее окружает, какие замечательные люди рядом живут и как ей повезло именно в этом уголке земли родиться… Тансулпан и Азамат вышли от тетушки молчаливые: видно, включилась генетическая память, сработало этносознание. Саригу-енге в семье часто вспоминают. Радоваться жизни - целая философия. И редкое, увы, в наши дни качество. Но Юмабика верит, что ее семилетняя внучка Камилла вырастет именно такой. Камилке, как когда-то ее олоэсей, родители позволяют многое. Притащила с улицы бездомного котенка - хорошо, значит, у пушистой серой Туси теперь будет сестренка Снежка. Буквы в прописях заплясали? Ничего страшного, у ребенка формируется свой почерк! Глядя на своих взрослых детей и подрастающую внучку, Юмабика признается: «Все же они - мои главные стихи…»
Галина ИШМУХАМЕТОВА |