Когда разговор заходит о письмах с фронтов Великой Отечественной, почти всегда перед глазами встаёт картинка сложенного в треугольник листа бумаги. Да, в подавляющем большинстве случаев письма и были такими. Но были ведь и новогодние открытки, которые одновременно выполняли и роль плакатов, вселяющих уверенность в том, что враг будет разбит, что победа близка. Впервые они появились уже под новый, 1942 год. Кроме открыток, то есть открытых писем, существовали и так называемые секретки: разлинованный лист бумаги сгибался пополам и заклеивался. Одну из внешних сторон украшала иллюстрация патриотического сюжета, на другой печаталась сетка для адреса.

Строго говоря, секретки военных лет таковыми в чистом виде не являлись: марок на них не было, не было и перфорации по краям листа, по которой получатель открывал секретку. Идея секретки – сложенного вдвое и склеенного по краям листа плотной бумаги – принадлежит доктору Карлу Кону (Кароли Акину), хотя, по сути, он всего лишь красиво оформил то, что существовало с незапамятных времён. Первые секретки были напечатаны 135 лет назад, 1 мая 1879 года во Франции. В России они были широко распространены с 90-х годов позапрошлого века до начала Первой мировой войны. Запасы секреток использовались и в первые годы Советской власти.

С началом Великой Отечественной войны несколько месяцев почтовые работники не могли обеспечить своевременную доставку писем в отступающие части Красной армии. В августе 1941 года газета «Правда» в одной из передовых статей писала: «Каждое полученное письмо или посылка придают бойцам сил и вдохновляют на новые подвиги». В первые дни войны Сталин вызвал наркома связи СССР Ивана Терентьевича Пересыпкина для доклада о мерах по переводу государственной связи на военное положение. Так как при доставке писем на фронт не существовало привычного для почтальона конкретного почтового адреса с указанием улицы и дома, необходимо было построить работу почты на совершенно новых принципах. Понятно, что для быстрого решения вопросов, связанных с управлением войсками, приоритет в модернизации средств связи был отдан телефонии и радио. И.Т. Пересыпкин, оставаясь наркомом связи, совмещал ещё две должности – начальника связи армии и заместителя наркома обороны. По этой простой причине, видимо, военным связистам красочные открытки и секретки доставались чаще, чем остальным.

Рассказывает журналист Борис Христов: «Мой отец принадлежал к поколению, которому выпала доля уйти на войну практически с последнего школьного бала. Уже через несколько дней после получения аттестата зрелости семнадцатилетний выпускник Ново-Сергиевской средней школы, что в Оренбургской области, по направлению военкомата ехал на учёбу в Ленинградское военное училище связи имени Ленсовета. Восемнадцать ему исполнится только в сентябре, когда он будет уже курсантом. Заканчивали учёбу ребята первого военного набора экстерном в августе 1942 года. Вместе с новенькими лейтенантскими погонами отец получил направление на должность начальника связи 2-го парашютно-десантного батальона 7-й воздушно-десантной бригады 

5-го воздушно-десантного корпуса».

В ходе одной из военных операций в руки советских военных попал устав полевой почтовой службы немецких войск. Пунктуальное изучение этого ценного документа позволило уже через несколько недель успешно использовать отлаженную технологию врага. Однако использование немецкой модели не устраняло многих проблем. В частности, обнаружилась катастрофическая нехватка конвертов. Именно поэтому и появились письма-треугольники: лист бумаги загибался сначала справа налево, а потом слева направо. Оставшаяся полоска бумаги вставлялась внутрь. Фактически это были всё те же секретки, то есть закрытые письма без конвертов, только сделанные из подручных средств. Письмо не заклеивалось, так как все знали о том, что его будет читать цензура. 

С началом войны число цензоров увеличилось вдвое, а на каждую армию приходилось не менее десяти контролёров. Одним из самых простых методов работы почтовой цензуры было вымарывание строчек, содержащих недопустимую для передачи информацию. Зачеркивались также нецензурные выражения и любые отрицательные высказывания о положении в армии.

Обычно в военные годы письма шли быстрее,

 чем в наши дни: нарком связи добился исключительных условий для доставки армейской почты. В ряде районов использовались почтовые голуби, которые беспрепятственно переносили секретные сообщения через линию фронта. Для уменьшения возможности обнаружения была даже выведена особая порода почтовых голубей, способных летать в ночное время суток.

Борис Христов: «Отец не любил говорить о себе на войне. О своих фронтовых товарищах – пожалуйста, о других фронтовиках, с кем сводила его судьба и общая работа... Но о том, каково ему самому было на фронте, я узнавал по крохам, коротким, буквально минутным, отцовским комментариям или воспоминаниям, а также от его фронтовых друзей – в личных встречах и из их писем. Отдельная страница – письма моего папы с войны, их бережно хранила бабушка, а теперь хранит моя мама».

К концу 1941 года советская военная почта работала как чётко отлаженный механизм, ежемесячно на фронт доставлялось до семидесяти миллионов писем. В Севастополь письма приходили на подводных лодках, а в Ленинград их везли через Ладожское озеро. Всем военным частям и их подразделениям 

6 февраля 1943 года были присвоены новые условные номера. Теперь почтовый адрес фронтовика состоял всего из пяти цифр: номера войсковой части и полевой почты. По мере продвижения советских войск на запад в каждом отвоёванном районе быстро восстанавливалась почтовая связь, благо механизм был отработан уже до совершенства.

В семейном альбоме Христовых есть фотография исторической встречи с американскими союзниками. Совсем молоденький старший лейтенант в фуражке и мотоциклетных очках в задних рядах левой части снимка – Анатолий Христов. В этом же альбоме хранится фотография другого родственника – военного музыканта Владимира Максимовича Соломонидина: он пропал без вести в первые же месяцы войны, так и не успев прислать домой ни одного письма…

Появления почтальона в каждом доме с нетерпением ждали и в то же время боялись, ведь «похоронки» приносил тоже он. Почтальонами в военное время работали, несмотря на сложившийся у нас стереотип, в основном мужчины, поскольку общий вес груза, который им приходилось переносить, был весьма солидным. Но после подписания акта о капитуляции почту захлестнула лавина поздравлений, и некоторое время письмоносцы физически не справлялись с этим потоком. Жизнь постепенно возвращалась в мирное русло, нужно было думать о будущем, и вскоре почтальоны перестали быть объектами всеобщего внимания.