 |
РУБРИКА "ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ"Искусство размышлять
 - Сергей Борисович, с новым министром вас! Что думаете по этому поводу? Не придется ли господину Абдразакову разрываться между Венской оперой, итальянской сценой и уфимским ведомством в ущерб собственным творческим планам?..
- Я искренне рад этому назначению. Министерство культуры возглавил творческий человек европейской культуры. Это просто здорово!
И раз он принял такое серьезное решение, думаю, как-то скорректировал свои концертные проекты и нашел компромиссный вариант.
- Культура и чиновник, по-моему, плохо сочетаемые вещи…
- Наверное. Но вместе с тем у нас в обществе понимание культуры какое-то очень поверхностное. Культура - это не развлечение, не парад и не фейерверк на фоне серой обывательщины. Культура предполагает прежде всего размышление, понимание сути своего творчества. И здесь под словом «творчество» я имею в виду не только деятелей искусства, но абсолютно всех, в том числе и заводских работяг, которых за последние десятилетия российское общество лишило возможности заниматься своим любимым «рукоделием», вкладывая в него умение и душу. Поэтому, когда в обществе ищут ответы на вопрос - почему в России так плохо с экономикой, почему наши люди живут много хуже европейских стран - у меня твердое убеждение на сей счет: без культуры мы не поднимем страну.
- Особую ответственность за свой народ в России всегда несла интеллигенция. В советские времена бытовало даже выражение «гнилая интеллигенция» - кажется, с легкой руки Фазиля Искандера, написавшего одноименную повесть. Так как сегодня чувствует себя наша интеллигенция, во что она трансформировалась?
- Для меня интеллигент был и остается прежде всего человеком совестливым. Символом российского интеллигента нашей современности назвал бы в первую очередь академика Дмитрия Лихачева, при всей своей мировой известности не получавшего преференций от власти. Бессменный директор Пушкинского музея Ирина Антонова. Но кроме глыб отечественной культуры не меньшего восхищения заслуживают сотни простых учителей литературы, словесности, живописи, музыки, которые за ничтожную зарплату творят чудо - превращают несмышленых детишек в думающих и неравнодушных граждан.
- Однако образ чудаковатого искателя правды Деточкина сегодня выглядит старомодным. Пришло время успешных людей по американскому образцу: «Умный - значит богатый». Востребована армия продюсеров, выталкивающих на шоу-рынок продукцию «Фабрики звезд» и бесконечные телесериалы. Самые популярные выставки - шокирующие инсталляции. Общество потребления проникло и в культуру, что с этим делать, если твой внутренний мир это отторгает?
- Специально ничего делать не надо. У каждого в конце концов есть право выбора. Надо просто оставаться честным перед самим собой. Я не готов сейчас широко обсуждать всю российскую культуру, могу лишь поделиться мыслями о происходящем в Уфе, в республике.
Ушло в прошлое обсуждение выставок. В прессе нет критических статей, полемики, большинство публикаций комплиментарны. Нет выставкомов, которые бы коллегиально выражали отношение к профессиональному уровню того или иного художника. Сегодня многие вдруг стали ощущать себя гениями, им не нужны советы коллег, мнения критиков.
На такое бахвальство я могу возразить лишь одно: когда тебя будут выставлять в Лувре и приглашать на всемирно известные выставки, тогда действительно можно позволить такие заявления, в противном случае - это провинциальность и ограниченность.
Свобода слова, свобода духа - огромная ответственность. Далеко не каждому она по плечу и по ремеслу.
- Сегодня в рядах правящей партии «Единая Россия» очень много людей, относящих себя к интеллигенции. Никита Михалков, Лев Лещенко, молодые поэты и писатели. А в сетях Интернета идет нешуточный спор опять-таки о роли интеллигенции в современной России. Власть провозгласила модернизацию, в том числе и обновление персоналий. Эта волна захлестнула не только чиновничью бюрократию, но доминирует уже повсюду под лейтмотивом «Раньше все было плохо - теперь будет хорошо»…
- Есть такая китайская притча. Молодой император приказал казнить всех стариков в стране. И лишь один вельможа не смог поднять руку на своего деда и спрятал его в пещере. Но как только государь ставил перед своими приспешниками трудноразрешимые задачи, дальновидный вельможа отправлялся за советом в пещеру к деду и всякий раз возвращался с мудрым решением. Вскоре его хитрость была раскрыта, но он избежал наказания, а император был вынужден покаяться и признать свою ошибку.
- А если говорить о близких вам сферах - живописи, графике - как тут с преемственностью ?
- Сегодня у нас нет даже творче
ских мастерских. Наш замечательный Народный художник, академик Российской Академии художеств Ахмат Фаткуллович Лутфуллин вел их, пока хватало сил. В 1994-м году предложил мне продолжить его дело - возглавить творческие мастерские. Но наше начальство от культуры не сочло это важным и необходимым.
Наша республика некогда славилась своими мастерами. Была школа. Сегодня мы утрачиваем свои позиции. Республиканская специализированная школа-интернат для одаренных детей, носящая имя Касима Девлеткильдиева, в свое время была авторитетна в СССР, ее питомцев хорошо знали в ведущих учебных заведениях страны. В последние годы, к сожалению, туда попадают не столько одаренные дети, сколько наследники влиятельных родителей - глав муниципальных образований или успешных фермеров, готовых оказать спонсорскую помощь. А поистине талантливые ребятишки остаются, увы, за бортом нынешней стремительной жизни.
- В Казани, насколько я знаю, открыт филиал Суриковского института, и преподавание там идет по программам знаменитой московской школы. Почему бы в Уфе не открыть такое учебное заведение?
-Филиалы московских и петербургских институтов открыты не только в Казани, но и в Екатеринбурге, Челябинске, Перми и даже в Оренбурге. С Казанью нам вообще тяжело тягаться - там работает прекрасный филиал Эрмитажа, а также виртуальный филиал Русского музея.
- Говорят, что у нас очень хорошее Училище искусств, из стен которого вышло много ярких личностей…
- Это училище окончила и моя дочь Маша, успешно работающая сегодня в Европе. И я абсолютно согласен с тем, что там сохраняются традиции лучшей российской живописной школы. Однако следующая ступень образования - институт, или, как он теперь называется, Академия - требует модернизации. При нашей Уфимской академии искусств нет аспирантуры, что не позволяет растить свой профессорско-преподавательский состав. И очень бы хотелось содействия нового министра в этом вопросе.
- Сергей Борисович, вы сегодня единственный в Башкирии художник - академик Российской Академии художеств. А республика что-то, извините, имеет от вашего высокого статуса?
- В мои обязанности входит регулярная подготовка отчетов по результатам просмотра дипломных работ. Меня постоянно приглашают на выставки в соседние области, в их институты искусств, вокруг которых зачастую и формируется культурная среда художников. Повсюду у нас налажен доброжелательный, творческий диалог, в котором заинтересованы прежде всего молодежь и их наставники. По отчетам определяется эффективность работы учебных заведений.
Я надеюсь, что в команде нового министра кроме специалистов по различным направлениям искусства появится и толковый менеджер, который бы помогал сотрудничеству учебных заведений, галерей и художников.
- Но ведь не все, тем более в культуре, зависит от чиновников, пусть даже самых высокопоставленных. Есть специалисты, эксперты, культурная общественность, наконец?..
- Безусловно, у нас много талантливых и умных людей. В той же Академии искусств, к примеру, работают замечательные преподаватели Губайдуллин, Шарафутдинов, Арсланов.
У нас в городе есть и авторитетные искусствоведы: Светлана Игнатенко, Валентина Сорокина, Ирина Оськина. Я их уважаю и ценю. Но кто придет им на смену? Где молодые имена? Таких людей надо любовно взращивать. Взращивать сообща. Всей культурной общественностью.
Я рад, что, например, прекрасный художник Игорь Тонконогий, возглавив журнал «Рампа», сумел его обновить. Появилась творческая площадка для обсуждения. Но одной ее - и для музыкантов, и художников, и драматургов - мало. Наши общественно-политические газеты практически отошли от темы культуры. Там появляются статьи, приуроченные только к каким-то событиям, - премьерам, юбилеям.
Ну и, конечно же, у нас редко проводятся творческие просмотры с приглашением мастеров, критиков из Москвы, Питера, из-за рубежа. Нужны мастер-классы, нужны профессиональные обсуждения.
- Скажите, а почему уфимцы не видят картин Краснова в наших выставочных залах?
- Сегодня в Уфе работают только частные галереи, их порядка пяти, если не ошибаюсь. Это рыночные структуры, как вы понимаете, ориентированные на получение прибыли. Другими словами, они должны удовлетворить потребительский спрос - что, собственно говоря, и стараются делать. И вот мне как-то хозяйка одной из галерей говорит: «Сергей Борисович, у вас такие сложные работы… Нам бы что-нибудь попроще!» В основном я выставляюсь в системе Российской Академии художеств, в передвижных выставках.
- А что все-таки с выставочными площадями Союза художников?
- Осталась одна, по сути дела, площадка на улице Революционной, по соседству с торговыми лавками. Она, к сожалению, перестала быть знаковым местом для уфимцев. Как храм должен быть намолен, так и галерея живет, когда у нее есть собственная коллекция. Когда о ней наслышаны посетители, когда на нее водят детей. Выставки должны быть точкой притяжения. Если в любой культурный проект не заложен глубинный смысл, трудно рассчитывать на успех этого дела. Зритель все же ждет открытий, а их пока и не очень много.
- С вами не бывало, чтобы заказчик, к примеру, просил изменить фон понравившейся картины, условно говоря, «под обои»?
- Конечно, бывает. И пытаться во всех людях разом воспитать эстетический вкус и философское понимание сюжета картины невозможно. Именно поэтому и нужна системная работа по всем направлениям. И обычная советская школа это неплохо, между прочим, делала. Уроки литературы закладывали основу для дальнейшего культурного развития человека. Всем классом дети ходили в музей, в театр, обсуждали картины известных художников на уроках. Сейчас, к сожалению, все это уходит из общеобразовательной школы. И если ребенку повезло родиться в благополучной, думающей семье - в нем разовьются гуманистические наклонности, а если нет - то нет…
- Вы как-то высказались о том, что рождать новое может только творец, получивший элитное воспитание. Хотя вы сами родились в рабочей семье?
- Да, мои родители всю жизнь проработали на 161-м заводе и этим очень гордились. Отца уже нет с нами, а мама, слава богу, жива и продолжает следить за моим творчеством. Пока ей позволяло здоровье, она бывала на всех моих выставках, презентациях. Именно мама привела меня, еще мальчишку, впервые в музей Нестерова.
И хотя мои родители были всю жизнь скромными тружениками, у меня бы язык не повернулся назвать их неинтеллигентными, некультурными людьми. В нашей семье всегда интересовались искусством, пели русские народные песни, знали в них толк. Мама рисовала и замечательно вышивала, и эту любовь к красоте она старалась передать и нам с сестрой.
Я много занимался самообразованием. И как бы это банально ни звучало, в люди меня вывели книги, я до сих пор много читаю. Буквально на днях купил мемуарную прозу Евгения Евтушенко «Шестидесантник». Превосходная вещь! А знаете какой у нее тираж? Две тысячи. Женские романы и детективы выходят миллионными тиражами, а творение настоящего мастера - мизер.
- Вы, кажется, в свое время писали портрет Евтушенко?
- Этот портрет сам Евтушенко считает наиболее удачным.
- Извините, я вас перебила - мы говорили об образовании.
- Например, элитарное образование у нашего нового министра. Аскар Абдразаков - сын известного режиссера Амира Адбразакова. Аскар воспитывался в культурной среде и получил прекрасное образование в институте, а затем в консерватории. Такое удается не многим.
Я же своим университетом считаю учебу у великих учителей - академиков Евгения Кибрика и Ореста Верейского, под руководством которых обучался в творческих мастерских Российской Академии художеств.
- Вы всегда с большим уважением говорите о Зурабе Церетели, президенте Российской Академии художеств. Тогда как отношение к этому, безусловно, неординарному человеку и к его творчеству далеко неоднозначное, особенно среди москвичей…
- Не хочу вступать сейчас в полемику с теми, кто пытается в деятельности Зураба Константиновича усмотреть что-то негативное. Западом Церетели давно признан, его авторитет и мастерство не требуют никаких доказательств.
- А все же, как вы относитесь к церетелевскому Петру?
- Мне памятник нравится. Прежде всего своим величием - каким и был сам Петр Первый, великий российский реформатор. Кстати сказать, до этого в столице не было ни одного памятника Петру, хотя он родился в Москве. Между прочим, свои гонорары Зураб Константинович направляет на создание музеев и галерей.
- Сергей Борисович, а это правда, что Церетели хотел подарить Уфе памятник Рудольфу Нурееву?
-Правда. Но, к сожалению, тогда «не нашлось» места для этого памятника. А в окрестностях оперного театра руководство сочло памятник Нурееву почему-то неуместным. Остается только сожалеть об упущенных возможностях.
- Как и о не открывшемся филиале РАХ в Уфе. Вы, насколько я знаю, вели такие переговоры?
- Идея была. Более того, из Правительства республики было направлено письмо на имя Церетели с таким предложением. Но энтузиазм очень быстро остыл, и филиал в результате появился в Екатеринбурге.
- Сегодня республика заново осмысливает результаты своего двадцатилетнего развития. Все эти годы считалось, что культуре уделяется огромное внимание и поддержка со стороны государства. Так ли это было на самом деле?
- Все будет хорошо, если мы избавимся от своих амбиций. И на культуру перестанем смотреть, как на сферу развлечений. Нам необходимо серьезно заниматься профессиональным искусством.
Беседовала
Галина Ишмухаметова |
|
 |
