|
РУБРИКА "Далекое - близкое" С «Лейкой» и блокнотом…
Когда я начинал работать фотокорреспондентом газеты «Ленинец», накануне Дня Победы (1967 год) в Союзе журналистов собрались фотокоры Марат Герасимов («Советская Башкирия»), Анатолий Виноградов («Совет Башкортостаны»), Аглям Зараев («Кызыл Тан»), Равиль Гареев («Ленинец»), Давид Гальперин (ответственный секретарь республиканского Союза журналистов) и Григорий Авраменко. Все принесли лучшие свои работы. Не буду скрывать: немного выпили. Как принято в творческом коллективе, хвастались, признавая за собой право быть первым. Особо упорствовал Марат Герасимов. Он давно работал в газете, а в армию был призван в 1945 году. Служил механиком в авиаполку. Скромник Толя Виноградов, никогда не носивший наград, пришел с одной медалью на лацкане пиджака - «За боевые заслуги». Хилый здоровьем Давид Гальперин, фронтовой связист, к моему удивлению, был усыпан наградами. И только майор в отставке Григорий Семенович Авраменко вместо наград принес рулон огромных (в то время диковинных для меня) фотографий размером метр на метр. Это были снимки маршала Жукова. Конечно, выпили за Победу, и кто-то затянул песню, дорогую сердцу каждого журналиста:
От Москвы до Бреста Нет такого места, Где бы ни скитались мы в пыли. С «Лейкой» и блокнотом, А то и с пулеметом Сквозь огонь и стужу мы прошли.
И тут повисла пауза… Старики вспоминали дни былые, тишину прервал Григорий Семенович. Он не продолжал песню. Он читал известный стих Симонова, выдавливая из своего сердца каждое слово с той отчаянной болью, которую когда-то пережил:
Без глотка, товарищ, Песню не заваришь, Так давай по маленькой нальем. Выпьем за писавших, Выпьем за снимавших, Выпьем за шагавших под огнем.
…Прошло почти полвека. Вот, наконец, я в квартире фотокора «Красной Звезды» Григория Авраменко. Уже четверть века как нет его с нами, но память о нём в семейном непроходящем чувстве любви вдовы, сына, внуков. Память в этой семье не просто жива, она материализована в замечательной музейной экспозиции, сделанной сыном Сергеем в лучшем уфимском фотосалоне «Студенческий», в семейных альбомах - достоянии внуков ветерана, в сердечной памяти вдовы. Таисия Самуиловна рассказала мне, что до призыва в действующую армию Григорий уже закончил геологоразведочный институт и успел походить горными маршрутами по Уралу. Там и увлекся фотоделом. На фронте стал фотокорреспондентом «Красной Звезды». В 1943 году, выполняя поручение штаба армии, познакомился с маршалом Г.К. Жуковым. По всей видимости, молодой фотокор приглянулся Георгию Константиновичу, потому что с тех пор и до Победы Авраменко служил при Жукове. За боевые заслуги и мастерство фотокору Авраменко маршал подарил боевой комплект фотоаппарата «Leica». Боевой, потому, что таких аппаратов было выпущено совсем немного. Ими обеспечивались ВВС Германии, о чем есть надпись на корпусе фотоаппарата «Достояние военно-воздушных сил Германии». В комплект входят объективы, фотофильтры и различные аксессуары. Любопытно, что среди них есть уникальный «зум» с фокусным расстоянием 35-135 мм. Думаю, что это один из первых таких приборов, поскольку лидер мировой фотоиндустрии японский Nikon начал выпускать объективы с переменным фокусным расстоянием лишь в 80-е годы прошлого столетия. В целом коллекция аппаратов, представленная в музейной части фотосалона, уникальна - подобных в республике нет, да и в России найдется немного. Г.С. Авраменко получил от маршала еще один ценный подарок уже в Свердловске, куда Жуков был отправлен в политическую ссылку в качестве командующего Уральским военным округом, он подарил своему фронтовому другу мотоцикл «Харлей» - мощную высокопроходимую машину, на которой друзья не раз выезжали на охоту и рыбалку, которыми оба увлекались. Побывали на многих озерах Челябинской области, но чаще всего рыбачили на удивительном по красоте и чистоте озере Тургояк. Когда в Свердловске по поручению «вождя народов» Жукова начали прессовать, под жернова попали и люди, близкие к маршалу. Авраменко был не единственным, кого арестовали. Год, проведенный в тюрьме, по словам вдовы, самое горькое его воспоминание. До конца жизни Григорий Семенович считал главным подвигом в своей боевой судьбе то, что не подписал ни одной бумаги на маршала Жукова. Известное дело: как арестовали - сразу исключили из партии, лишили военного звания и наград. По освобождению Авраменко предложили восстановиться в партии. Он не то чтобы отказался, а ничего для этого не делал. Характер был фронтовой, жуковский. Но когда Георгий Константинович стал министром обороны, Авраменко обратился к маршалу с просьбой вернуть ему «старый» партийный билет, с которым он прошел боевыми дорогами. В органах, видимо, хорошо работали архивариусы. Не прошло и двух недель - документы были возвращены, и к ним короткая записка с домашним телефоном маршала. Григорий Семенович был настоящий сибиряк - здоровый, крепкий по природе человек. Как пошутила вдова, мог смело пойти на трех мужиков. В жизни никого и ничего не боялся. Отчаянный был человек. Когда прижимала несправедливость, душили обиды, не ладилось по работе, он приходил домой, наливал граненый стакан водки (ни больше, ни меньше не принимал) - и тяжелым уставшим голосом ворчал:
С наше покочуйте, С наше поночуйте, С наше повоюйте хоть бы год.
Пока был жив Г.К. Жуков, они перезванивались, встречались и даже ездили на охоту. Из сохранившихся фронтовых снимков Георгия Семеновича я отобрал немногие, главным образом те, что раскрывают фронтовую тему. Снимки подкупают простотой и искренностью, той степенью профессионализма, которая позволяет осознавать историческую правду жизни наших отцов. Как фотокорреспондент скажу, что такие снимки, как «Прием маршалом Жуковым посетителей», наполнены высокой художественной правдивостью. Несмотря на простоту композиционного решения, как много в снимке драматизма, сопереживания маршала, его сочувственный взгляд на посетителя, тревожное состояние женщины, ее волнительно-сложенные руки и, наконец, керосиновая лампа на столе маршала, как бы излучающая свет надежды. Прекрасное художественное произведение фотографического искусства. Мне очень нравится и фото, где маршал здоровается с рядовым: зритель видит, как заинтересован в этом рукопожатии и сам Георгий Константинович. Не могу придумать названия снимку, где Жуков с генералами идет, вероятно, на демонстрацию. В его фигуре такая сила, такая уверенность. Просто глыба! Далек от технического совершенства (режиссурой на фронте не займешься), но замечателен по композиции снимок «На марше». Написал эти заметки и чувствую: чего-то не хватает. Невольно потянулся к сборнику стихов Константина Симонова, так любимого героем этих записок. И нашел вот какие строки («Песня военных корреспондентов»): …Так выпьем за Победу, За нашу газету. А не доживем, мой дорогой, Кто-нибудь услышит, Снимет и напишет, Кто-нибудь помянет нас с тобой!
Вячеслав СТРИЖЕВСКИЙ |
|
|